Читать «Ученик еретика» онлайн - страница 135

Наконец Ансельм отважился открыть ее. Все склонились, чтобы получше видеть. Фортуната и Илэйв подошли поближе, и Кадфаэль посторонился, чтобы дать им место. Ибо кто, как не они, имели преимущественное право быть свидетелями?

Ансельм приподнял крышку, и все увидели пурпурный переплет, украшенный затейливым узором из переплетенных золотых листьев, цветов и усиков; в центре же, обведенный тонкой золотой рамкой, был изображен юноша — точная копия того, что был вырезан на пластине из слоновой кости на шкатулке. Тот же овеянный веками лик, тот же благородный лоб, тот же приковывающий внимание взор. Однако это изображение было вырезано на пластине меньшей величины и представляло собой поясной портрет с небольшой арфой в руках.

Ансельм с почтительной осторожностью наклонил шкатулку и придержал ладонью книгу, выскользнувшую из нее.

— Это не святой, — заметил он, — хотя частенько изображается с нимбом. Это царь Давид, а книга, вне сомнений, — Псалтырь.

Пурпурный пергамент переплета был натянут на тонкие доски, и первые несколько листов, так же как и последние, были пурпурными, с золотыми письменами. В середине страницы были очень тонкой выделки: гладкие, тщательно отполированные, почти чистого белого цвета. На фронтисписе был изображен псалмопевец, который пел и играл, восседая на царском троне в окружении небесных и земных музыкантов. Яркие, живые краски, казалось, звенели, подобно звукам, которые рука царственного менестреля извлекала, ударяя по струнам псалтыри. Изображение было выполнено не в тяжелом, классическом византийском монументальном стиле; напротив, очертания отличались тонкостью и изяществом, почти что воздушностью, как и узор из виноградных лоз, обрамляющих картину. Волнистые линии затейливо переплетались и были изящно удлинены. На странице напротив, гладкой, как шелк, было золотом выведено унциальное письмо. Однако на следующей странице буквы становились маленькими и округлыми.

— Это сделано не на Востоке, — сказал епископ, пристально глядя на книгу.

— Нет, не на Востоке. Это ирландский минускул, раздельное письмо, — согласился Ансельм, проникавшийся все большей почтительностью по отношению к книге. С благоговением он стал перелистывать страницу за страницей, углубляясь в белую, как слоновая кость, толщу, где буквы были не золотыми, но насыщенно-голубыми, а цифры и заглавные буквы ярко окрашены и обрамлены узором из самых разных луговых цветов, вьющихся роз и травок размером не более ногтя, где птицы пели в ветвях не толще волоска, а робкие животные прятались в цветущих кустах. Крохотные, изящно выписанные дамы читали, сидя на дерне под ветвями роз-эглантерий. Золотистые фонтаны играли в бассейнах из слоновой кости, лебеди плавали в кристально чистых потоках, и крохотные кораблики отправлялись в плавание по океану размером в слезинку.