Читать «На службе у олигарха» онлайн - страница 198

— Почему? Можешь потрепыхаться. Патиссон обожает, когда трепыхаются. Он это называет «живучая протоплазма с хорошим резервом сопротивляемости». Ему это в кайф как учёному… Мы с тобой сами виноваты, любимый.

— В чём?

— За лёгкими денежками погнались, а они даром не даются.

Обманутый её откровенностью и какой-то новой, чисто человеческой расположенностью ко мне, я задал неосторожный вопрос:

— Иза, если всё так плохо, то скажи хоть, что с Лизой?

— Зачем тебе?

— Веришь или нет, совесть замучила. Ведь она может невинно пострадать из-за моего безрассудства.

Окинула ледяным взглядом, из которого мигом исчезли все сантименты.

— Забудь об этой сучке. Я же говорила, Оболдуй её для себя выращивал. Видел, как сластёна слизывает мороженое потихонечку?.. Ты только ускорил процесс. Лизку он теперь дрючит во все дырки. Потом отдаст нукерам, чтобы посмотреть, как она извивается. Потом к Патиссону. Там все и встретимся, если повезёт.

С жадностью я докурил сигарету. Не хотелось больше ни о чём разговаривать. Не хотелось даже знать, правду она говорит или по своей зловредности делает мне побольнее. От острого осознания своей беспомощности я словно таял, уменьшался в размерах, как медуза на берегу.

— Никак загрустил, любимый? — Изаура Петровна игриво ткнула меня пальчиком в живот. — Не переживай, было бы из-за чего. Зачем тебе Лизка? Теперь тебе никакая баба не нужна. А захочешь поквитаться с Патиссоном, могу помочь.

— Что?

— Есть у гения уязвимое местечко. У Оболдуя нет, а у доктора есть. Если взяться с умом…

— Говори яснее, Иза.

— Ах какие мы сурьёзные… Хватит ли только духу? Погляди, миленький… — Она колдовским жестом извлекла из своих одежд, а были на ней ткани нежнейших оттенков, нечто вроде длинной серебристой спицы, но это была не спица, а клинок с пластиковой рукояткой. — Видишь?

Я потрогал мини-пику пальцем.

— Острая.

— Ещё какая острая… У Патиссончика вот тут под ушком мя-я-якенькая ложбиночка, видишь, как у меня. Не бойся, потрогай.

Я потрогал и ложбиночку. Действительно, мягкая, пульсирующая.

— Вся штука в том, что он тебя не опасается. Кто тебя может всерьёз опасаться, верно? Хотя ты убийца ужасный, Гарика удавил, но для Патиссончика всё равно что лягушка. И вот представляешь, нагнётся он сердечко послушать, а ты ему эту чудную иголочку тык под ушко. Как в масло войдёт. Тут Кощею и конец, понимаешь?

Заворожённый, я смотрел в её ясные глаза, наполненные влажной истомой, как при оргазме. Как удачно господин Оболдуев подобрал себе пару!

— Сумеешь, миленький? Ты же был мужиком когда-то.

— Конечно, — уверил я. — Для меня это пара пустяков. Но что это изменит в нашем положении?

— Ничего, — беззаботно отмахнулась Изаура Петровна. — Зато одним гадом меньше на свете. Разве этого мало?.. Спрячь.

С многозначительным выражением я сунул опасную игрушку под матрас. Изаура Петровна прижалась ко мне и крепко поцеловала в губы. Я привычно ответил на поцелуй.

— Буду молиться за тебя, любимый… Ах, как всё-таки жалко, что ты больше не мужик…