Читать «Кайсё» онлайн - страница 367

Он оторвался от своих мыслей и посмотрел на Челесту.

— Ты не останешься со своей сестрой?

— Мы — два разных типа Гольдони. Мне нужно найти Оками, чтобы успокоиться. — Порыв ветра с озера взлохматил ее волосы, когда она покачала головой. — Кроме того, я никогда не смогла бы жить в Америке. Я бы скучала по воде и свету... величию Венеции, ее истории. Теперь зимой все ее прекрасные краски теряют блеск из-за облаков и дождя, пока не наступит волшебный момент в конце дня, когда поток солнечных лучей прорвется через облака и превратит piazze в византийское золото. — Ее взор был устремлен вдаль. — Скоро наступит время карнавала и вновь появятся маски.

Они молча медленно направлялись к дому. Через некоторое время Челеста сказала:

— Я знаю, что ты сердишься на меня.

— Правда?

— Да. Ты считаешь, что мне следовало сказать тебе с самого начала, что я Гольдони. Но дело в том, Николас, что я сомневалась, станешь ли ты доверять мне, если узнаешь об этом. Оками знал твой характер, и он предупредил меня, чтобы я скрыла от тебя свое настоящее имя.

Они остановились около подъезда, чтобы отряхнуть снег с сапог. Николас открыл переднюю дверь, и они оставили там свою обувь.

— Пожалуйста, не сердись на меня, — попросила она. — Это причиняет мне такую боль!

* * *

Тени и ночи. Лунный свет, рассекаемый на части бамбуковыми занавесями, падал на Николаса, лежащего на своем футоне. Он мог бы спать уже несколько часов, но его тело подвело его, бросая то в жар, то в холод, — оно желало женщину, которая была в соседней спальне.

Он знал, что может встать, пойти и лечь рядом с ней. Он также знал, что она хочет этого, что они оба хотят, но он чувствовал себя парализованным. Образ Жюстины преследовал его. Он знал — не потому, что кто-то сказал ему, а потому, что он просто чувствовал это, — она умерла, так как его там не было, чтобы защитить ее. И если они разошлись в последние годы, если их любовь не выжила, то это также из-за него... из-за него и из-за Японии.

Он услышал легкий звук, когда гиодэи — экран из рисовой бумаги, загораживающий его спальню, медленно отодвинулся. Он заметил тень, почувствовал легкие бесшумные шаги в своей комнате. Она избегала полосок лунного света и держалась в глубокой тени по углам комнаты.

Фигура стояла неподвижно какое-то время, наблюдая за ним. Затем, как призрак, сбросила с себя кимоно и с легким вздохом проскользнула под покрывало его футона. Он почувствовал запах Челесты, такой же возбуждающий, каким он помнил его по Венеции и Парижу. Что бы ни произошло потом, он знал, что будет всегда помнить ее в тот первый насыщенный электричеством момент, в schola cantorum церкви Сан-Белизарио, полную загадки и власти, столь характерных для Венеции.