Читать «Рыцарь-маг» онлайн - страница 159
Игорь Ковальчук
Молодой рыцарь поднес рыцарский лэнс к низенькому креслу Саладина. Султан легко поднялся со своего места, осмотрел пику, а потом с любопытством взвесил на руке. Рука у него была сухой, жесткой от мозолей и очень уверенной.
Дик забрал у него лэнс, перехватил так, чтоб всем было видно, и подставил своему королю. Плантагенет взялся за меч поудобней, размахнулся — и рубанул.
Наконечник копья с грохотом упал в блюдо с цыплятами. Окованное железом древко было срезано наискосок.
— A-aъe!.. Han!.. Vive le roi! — воскликнули франки. Кто-то зааплодировал.
Сарацины переглянулись.
Саладин, величаво огладив бороду, покивал головой и что-то сказал.
— Мой господин говорит, что подобный удар сделал бы честь любому воину, — объяснил переводчик.
— Да уж, оружие твоего господина на такое не способно, — самодовольно бросил Ричард, поднадув губы.
— Мой господин говорит, что каждое оружие способно творить чудеса.
Султан запустил пальцы за кушак и вытянул тонкий шелковый платок. Он вскинул платок над головой, чтоб все могли видеть, держа за уголок, взмахнул им — и полоснул саблей по квадратику нежной материи. Шелк всплеснул в воздухе, раздался негромкий треск, и Саладин продемонстрировал всем присутствующим надрезанный лоскут.
Кое-кто из франков охнул. Рассечь клинком тонкую материю, если ее не натягивают с двух концов, тяжелыми и плохо заточенными франкскими мечами было невозможно. Рыцарские клинки затачивались небрежно, в бою при необходимости воин мог схватиться за лезвие рукой в кольчужной или даже кожаной перчатке, не опасаясь порезаться, даже если подставлял свое оружие под прямой удар сверху. Дик краем глаза заметил, как поежился Роберт Бретейль. У молодого графа было живое воображение, должно быть, он представил себе, как такое вот острое оружие, как султанская сабля, проникает в щель между бармой и воротником кольчуги.
Ричард пошел багровыми пятнами. Он бросил Дику и Эдмеру Монтгомери отрывистый приказ, и оба рыцаря принесли ему пяток сарацинских круглых щитов, которые, как почти все прочее оружие, были сложены у входа. Король Английский сам уложил их один на другой, встал поустойчивей, несколько раз крутанул меч над головой — и с размаху опустил его на щиты.
Окованные металлом круги распались, и в шатре воцарилась необычайная тишина.
— Au diable! Sapristi! — отчетливо произнес Малек Адель, сын султана, который, как оказалось, знал французский достаточно, чтоб на нем ругаться.
Мусульмане смущенно переглянулись, в глазах некоторых затаился настоящий ужас. Дик взглянул на короля Англии — он сиял демонической радостью. С мечом в опущенной руке, с темными искрами в глазах, ликующий, как Аттила на поле, усеянном бездыханными телами, он вызывал страх одним своим видом. Смутился даже Филипп Август.
А Саладин неожиданно для всех рассмеялся.
— Мой господин предлагает вам, о властитель далекой страны, сделать то же самое с вашей подушкой, — почтительно перевел толмач.
От удара нормандским мечом подушка отлетела в противоположный угол шатра, едва не попав в лицо Монтгомери, — тот вовремя успел пригнуться. Когда слуга принес подушку к столу, оказалось, что на вышитой ткани нет никаких следов удара. Султан требовательно протянул к ней руку, встал поудобней, и по тому, как он покачивал в руке шамшир, Дик угадал в нем опытного и умелого воина.