Читать «Первое второе пришествие» онлайн - страница 70
Алексей Слаповский
– Не «Витьк», а… – начал Самарин, но отвернулся, замолчал.
Петр поманил пальцем Никодимова. Тот усмехнулся, но не посмел не подойти.
– А что, если я в самом деле Христос? – шепнул ему Петр в самое ухо.
Никодимов отстранился, потеребил ухо, куда шептал Петр, и ответил:
– Тебе же хуже.
Но почему-то побледнел.
Отвернулся и пошел прочь.
Самарин отвел Петра в гостиницу, где остановился с Марией, чтобы тут же устроить очную ставку, а затем по телефону связаться с Полынском и запросить помощь для конвоирования пойманного преступника.
Маша, увидев Петра, бросилась ему на шею.
– Вас… тебя… вас… нашли?
– Это что за фокусы! – прикрикнул Самарин. – Гражданка Кудерьянова, узнаете гражданина, совершившего факт изнасилования над вами?
– Узнаю! – радостно сказала Маша. – Только никакого факта не было!
– То есть как? А заявление?
– Заявление я забираю, нет никакого заявления!
– Ясно…
Самарин в Полынске вырос, а не где-нибудь.
Что такое сила любви полынчанки, он знал на собственном опыте после сотрясения мозга вследствие проведения профилактической работы по предупреждению антиобщественных поступков в доме Алены Ласковой, молодой тунеядки и пьяницы. (Ласковая – не прозвище, как ни странно, а фамилия.) Сотрясение мозга он не у Алены получил, а дома от жены, которая каким-то дьявольским образом узнала об этой профилактической работе. И она же, худенькая его супруга, однажды зимой, когда возвращались пешком от сельских родственников со свадьбы и застигла их пурга, три километра волокла на себе обесчувствевшего от водки и метели Самарина, сильно отморозив лицо, на котором теперь – стоит чуть побыть на холоде зимою – выступают белые пятна. Но все же: красивая женщина и, что говорить, родная. Соскучился по ней Самарин.
– Ясно, – сказал он, отомкнул Петра и спросил: – Так чё, Петьк? За винцом, что ль, сбегать?
– Хорошо бы, Витьк. – И Петр полез за деньгами, но вспомнил, что все деньги остались у Никодимова.
Однако, вполне возможно, и у Никодимова скоро не будет денег.
Он сидит в ресторане «Прага», он послал одного официанта за букетом из тридцати роз – красных! – а другого за напитками: триста граммов водки, триста коньяка, триста вина. «Чинзано» есть? Нет? Тогда – «Ркацители», тоже триста, живо!
Он пьет, не закусывая, поставив перед собой вазу с тридцатью розами. Потом вдруг захотелось ананаса, – есть ананас?
– Будет стоить, – предупредил официант.
– Ерунда! – вывалил Никодимов кучу денег. – Я нынче богатый. Я нынче, брат, Христа продал. Слышишь меня?
– Чего? – спросил официант, по привычке пропустивший мимо ушей слова, не относящиеся к заказу.
– Христа, говорю, продал.
Официант за шумом оркестра уловил лишь последнее слово.
– Поздравляю, – сказал он и пошел выполнять заказ.
Часть вторая
1
Петр Салабонов женился на Маше Кудерьяновой.
При регистрации брака он сделал то, что и в похмельном сне не приснилось бы ни одному из полынских мужчин: взял фамилию жены.
Понятно, Кудерьянов лучше звучит, чем Салабонов, рассуждал какой-нибудь Вася Хреноватов или Серега Лизожоп. Но родовая фамилия есть родовая фамилия. Отказаться от нее – обидеть память предков, мужскую свою честь утратить, самой уже фамилией под бабой оказаться.