Читать «Серебряная леди» онлайн - страница 7

Дэйвид Шулер Скотт облокотился на стол и вздохнул. На лице его застыло задумчивое выражение.

* * *

Маршу было достаточно бросить беглый взгляд на «Славную дыру», чтобы понять нежелание адвоката продолжать это дело.

Деревянная вывеска, болтавшаяся на одном гвозде, с грохотом ударяла по стене. Марш стоял и смотрел как вкопанный, вспоминая то, что случилось пятнадцать лет назад. Глухие удары, совсем как эти, свидетельствующие о бедности и запустении…

Раздался крик, и Марш очнулся: он стоял посреди улицы, мешая коляскам и экипажам. Кантон поспешил перейти деревянный тротуар, вынуждая сквернословящего извозчика попридержать лошадей. Слово «опасность» было пустым словом для Марша. Ему был неведом страх смерти. Он испытывал отвращение к некоторым способам ухода из жизни.

С того места, где он стоял, Марш вполне мог дотянуться до уродливой вывески, что он и сделал. Кантон напрягся и рванул вывеску. И подумал, что кто-то также, как он сейчас, вырвал из его жизни нечто существенное, важное, без чего само существование лишено смысла.

И он направился к салуну. От входных дверей высотой около четырех дюймов осталась лишь одна створка, да и та болталась на верхней петле. Марш уперся было во вторые, целые двери, но обнаружил, что замка нет. Двери легко поддались, и он вошел внутрь.

Неожиданно Кантон услышал глухое рычание. Собака — если это существо можно было назвать собакой — поднялась ему навстречу с места, где, очевидно, привыкла спать. Уродливее животного, он, кажется, в жизни не видел.

Марш взглянул на выбитое окно, предполагая, что именно таким путем в салун попадала собака. Животное было довольно крупным; костистые бока были покрыты рубцами; породу, к которой мог бы принадлежать этот экземпляр собачьего мира, установить было невозможно; под слоем грязи угадывалась шерсть цвета соли с перцем. Единственное, что у собаки было в порядке, так это зубы, которые обнажились в угрожающем оскале. Напружинившись, как для атаки, животное предостерегающе рычало. Марш обратился к нему ровно и предупредительно:

— Не бойся, я не причиню тебе вреда, — он разговаривал с собакой, как с человеком, — если ты пообещаешь мне то же.

Животное успокоилось, слегка расслабилось, и грозный рык перешел в предупреждающий оскал.

Марш сделал еще несколько шагов внутрь. В огромном зале находились только пианино и стойка бара. Кантон вспомнил о другом пианино, из своего прошлого, и взглянул на руки. Когда-то эти руки извлекали из инструмента волшебные звуки, а потом с еще большим талантом сеяли смерть. Марш подошел к заброшенному и изуродованному инструменту, дотронулся до клавиши слоновой кости и услышал мрачный стон. Звук расстроенного инструмента причинил Кантону жестокое страдание. Пианино звучало в унисон с его растерзанной душой.

Марш тряхнул головой, отгоняя болезненные мысли. Он давно продал душу и сердце. Теперь в нем не осталось даже намека на милосердие или благородство. Им руководило только стремление выжить, а делать это с годами становилось все труднее.