Читать «Сети соблазна» онлайн - страница 144

– Мы не знаем, – сказала она дрожащим голосом. – Может быть, мы забегаем вперед.

Он снял руки с ее плеч и очень крепко сжал ее руки.

– Мне страшно жаль, – проговорил он. – Я ни единого слова не сказал бы на эту тему, если бы вы сами не оказались свидетелем той отвратительной сцены наверху. Мне бы хотелось, чтобы вы забыли о ней, хотя, конечно, такое легче сказать, чем сделать. Но может быть, еще ничего не случилось. Может быть, они просто тешатся воспоминаниями о прошлом. Как это можно – иметь такую жену, как вы, и смотреть на какую-то другую женщину? Для этого нужно быть безумцем.

– Мне нужно вернуться в дом, – повторила Мэдлин.

– Я провожу вас, – предложил он. – Но вы дрожите. Наверное, мне и в самом деле не стоило ничего говорить. Наверное, для вас хуже знать, чем воображать. Я бы ни за что на свете не хотел причинить вам боль. Я восхищаюсь вами больше, чем могу выразить, леди Бэкворт. Если бы я мог, я бы утешил вас.

Он привлек ее руки себе на грудь и склонил лоб к ее голове. Мэдлин закрыла глаза; смятение, гнев, страдание переполняли ее сердце.

– Я полагаю, сейчас мой танец, Мэдлин, – проговорил позади нее холодный и спокойный голос.

* * *

Когда Джеймс подвел Дору к тому месту, где сидел ее муж, тот добродушно улыбнулся, продолжая беседовать с соседями.

Судя по всему, он вообще не знал о том, что его жены и братьев не было в зале.

Джеймс отошел и огляделся в поисках Мэдлин. Следующим танцем был вальс, тот самый, который он оставил за собой.

Ему хотелось смеяться, хотя в голове у него был такой сумбур, что он понимал – до завтрашнего дня он ни за что не сумеет привести свои мысли в порядок. Но ему хотелось смеяться и плакать одновременно.

Великая любовь его жизни! Он прервал свою университетскую карьеру, всю жизнь враждовал с отцом, чуть не убил Карла Бисли, его самого чуть не убили братья Драммонды, он сделал всех троих своими вечными врагами, долгие годы после этого страдал и мучился, не приближался к Мэдлин, считая себя морально связанным с другой женщиной и ее ребенком, устроил себе ссылку в Канаду и еще дальше на четыре года, провел эти годы в углубленном и зачастую мучительном самоанализе и вернулся домой, к жизни, которая, по его ощущению, никогда не очистится полностью от пятен и никогда не станет цельной.

И все из-за любви к Доре. К Доре.

А она никогда его не любила. Она сошлась с ним потому, что была разочарована, потому что герцог Питерли бросил ее после того, как, побывав дома в начале лета – Джеймс уже не помнил точно, – беспечно обрюхатил ее, как он, без сомнения, поступал многие годы с десятками женщин. Он, Джеймс, напоминал ей Питерли! К тому времени она уже знала, что у нее будет от Питерли ребенок.

А он-то любил ее? Впрочем, он знал ответ на этот вопрос. Он задавался этим вопросом и раньше, в последние месяцы. Если оглянуться назад, отбросить все, что произошло с тех пор, если быть честным, станет ясно, что на самом деле он никогда не любил ее. Там не было даже обычного юношеского пыла. Она была просто-напросто хорошенькой и привлекательной девушкой, которой он увлекся во время летних каникул. И она была у него первой – а он у нее был не первый. Он был так неопытен, что даже не понял этого!