Читать «Коробейники» онлайн - страница 5

«Короче, такое дело, брат, — решился Шумский. — Ничего у нас с тобой не получается. Я сдаюсь. Я тут ничего больше не могу. Остается только извиниться. Ну, извини, брат». — «Так, — сказал Юшков. — А дальше что?» — «Ничего, брат, может, тебе и лучше, — махнул рукой Шумский. — Такого, как ты, всюду с руками оторвут!» — «Где?» — «Да хоть где! — Шумский оживился, обрадованный, что самое неприятное для него кончилось. — Тут у меня в кемпинге приятель работает. Знаешь, сколько там на станции техобслуживания имеют? Ни одному профессору столько не снится! Туда еще потруднее устроиться, чем к нам! Где-то у меня его телефон…» — «Что тут случилось? — спросил Юшков. — Кого-то взяли вместо меня?» — «Да кого брать… Отняли единицу, и дело с концом… Пробивали, пробивали единицу… Знаешь, как у нас делается… Лаборантом ты ведь не пойдешь?»— «Лаборантом?» — «Числиться лаборантом, а работать научным сотрудником». — «Пойду». — «Э-э… Я тебе по-дружески не советую… Оклад для молодой девчонки…» — «Берите лаборантом».

Шумский шарил по карманам пиджака, нашел записную книжку, полистал ее и сунул на место.

«Все это очень непросто, брат… Боюсь, ничего не выйдет… Знаешь что? Поговори с завкафедрой. Даже не надо упоминать, что уволился с автобазы. Ему до этого нет дела. Просто приди и спроси: „Нет ли у вас работы?“ На меня, разумеется, ссылаться не нужно, он таких советчиков, как я, не любит. Просто приди и спроси. — Шумский поднялся. — Ну, брат, еще раз извини». Потом Юшков видел его в вестибюле около длинного гардеробного прилавка. Тот надевал плащ и старательно отворачивался, боясь, что Юшков опять подойдет к нему.

Юшков медленно прошел две автобусные остановки, решил было позвонить Сане Чеблакову или Валере Филину, но тут остановился автобус, он вскочил в него и поехал домой.

У них был Радевич. Они с матерью сидели рядышком на диване, смотрели телевизор. На журнальном столике стояли чайные чашки. Мать обрадованно подхватилась, заспешила на кухню: «Какой ты молодец! Никак не заставлю Николая Степановича пообедать! Сейчас будем все вместе… Слышишь? Это „Анна Каренина“, старая запись! Я сейчас рассказывала Николаю Степановичу, какой это был спектакль до войны! В записи, по-моему, не самый удачный…»

Радевич затравленно смотрел на Юшкова. Порцию духовной пищи, которую он получил сегодня, ему было не переварить. Юшков спросил: «Ты давно здесь?» «Да все время… Как зашел за чемоданчиком…»

Их квартира называлась полуторкой. Название сохранилось с тех послевоенных времен, когда поставили у заводской стены несколько маленьких двухэтажных домов, положивших начало заводскому поселку, который потом слился с городом и стал Заводским районом. Дома были добротные, даже с кое-какой простенькой лепкой над дверьми. Стены в три кирпича, высокие потолки — долгое время эти квартиры считались роскошными. В комнате был темный тупичок, отделенный занавеской от остального пространства. В этом тупичке стояли кровать матери и тумбочка с книгами и лекарствами. Ночью занавеску раздвигали, чтобы матери было легче дышать.