Читать «Снег на экваторе» онлайн - страница 52

По-африкански быстро сгустилась тьма, но, судя по количеству оставшихся в приемной ключей, постояльцев в почти пустом отеле не прибавилось.

– К сожалению, сейчас это норма, – вздохнул Питер. – Только раз в году он заполняется полностью. В ноябре, когда фермеры получают «чаевые».

В Керичо это слово означает совсем не то, что повсюду. Чаевые – плата за чайные листья, целый год сдаваемые фермерами на фабрики. Большая часть чая выращивается в Кении не на плантациях, а на небольших участках, но сумма выходит крупная. В общей сложности – десятки миллионов долларов.

В Керичо со всей Кении слетаются торговцы, проститутки, карманники. Несколько недель в гостиницах, ресторанах, барах кипит бурная жизнь. «Чайный отель» принимает самых солидных фермеров и самых презентабельных путан, а затем вновь на целый год погружается в спячку.

На следующее утро Питер пришел меня проводить. В свежем, почти морозном воздухе от дыхания клубился пар. Для полноты ощущений не хватало лишь хрустящего ноябрьского ледка на лужицах.

– Иней у нас – обычное дело, – улыбнулся гид. – Все-таки два километра над уровнем моря. Вот снега не припомню, даже когда температура опускалась до нуля. Зимой, в июле-августе, кусты, бывает, подмерзают. Но вообще чай – растение морозостойкое. Рассказывают, что на севере Индии и под снегом выживает.

Открывая машину, я вспомнил про дождь.

– Не волнуйся, – успокоил Питер. – Он идет после обеда, а сейчас нет и девяти. Дождь каждый день – для роста чая лучше не бывает.

Спускаясь на жаркую равнину, я думал о капризах природы, создавшей в экваториальном пекле прохладный, влажный чайный рай, и о символичной композиции в вестибюле «Чайного отеля». Впервые в гостиницах прозападной Кении, всегда гордившейся своим положением форпоста британского мира на востоке Африки, среди часов, показывавших время в разных поясах, я встретил циферблат с надписью «Москва».

– Повесили для разнообразия, – пояснил дежурный. – А теперь ни за что не снимем. Россия стала покупать кенийский чай, с каждым годом все больше. А для нас, жителей Керичо, чай – это все.

В ту пору чайная столица жила по московскому времени с осени до весны, а после того, как Россия перестала переводить стрелки часов, оказалась с Москвой в одном поясе уже постоянно, круглый год. С одной стороны, – перемена, вроде бы, отменила надобность в часах, с другой, – символически подтвердила изменения, происходившие в наших торгово-экономических отношениях.

Посещая Керичо, я уже многое знал о чае. На западе, где находится город, расположен один из двух кенийских районов чаеводства. Другой район раскинулся неподалеку от столицы, и до него я, естественно, добрался гораздо раньше. Там меня тоже встретил дождь. Правда, не такой обильный. Он был мелкий, противный, достойный туманного Альбиона и прекратился лишь к полудню. Когда лучи солнца прокололи мрачные низкие облака и округа мгновенно окрасилась в золото, мой спутник, управляющий старейшей плантацией страны «Мабруки» Ивэн Муриу, повеселел.