Читать «Снег на экваторе» онлайн - страница 110

Прошла неделя. Министерство иностранных дел России, посетовав на невозможность установить «непосредственную связь с капитаном судна», хотя частоты радиостанции траулера дипломаты прекрасно знали из моих сообщений на ленте ТАСС, опубликовал заявление, в котором посоветовал судовладельцу «более активно решать финансовые вопросы с портовыми властями Кисмайо». «Рассчитываем на то, что здравый смысл возобладает в ближайшее время», – говорилось в документе.

Посольство России в Эфиопии, которое, как и другие наши представительства, получило задание подключиться к выяснению судьбы соотечественников, пришло к более определенным выводам.

– Ни о каком аресте не идет речи, – сообщил мне посол по телефону из Аддис-Абебы. – Наши бандиты из «Европы-Транс» не платят денег – вот корень проблемы. Они, а не сомалийцы, сделали рыбаков заложниками.

По данным посла, сомалийцы «прекрасно» относились к экипажу: вдоволь кормили, поили, разрешали гулять, где вздумается. Что касается залога, то Али Шире якобы не соглашался взять траулер только потому, что не мог выручить за него требуемые 85 000 долларов.

Пленение, известия о котором достигли Кении 9 марта 2001 года, завершилось 29 апреля. С учетом того, что реально рыбаки стали заложниками еще в январе, они провели в вынужденных «гостях» полных 100 дней. Лишь накануне Первомая, в счастливое воскресное утро судно наконец-то смогло покинуть негостеприимный сомалийский причал.

Выйдя из Кисмайо, траулер направился на юг, в Момбасу, место своей приписки. Получив по телефону сообщение о том, что судно вошло в кенийские воды и движется к порту Малинди, я выехал туда вместе с представителями «Европы-Транс». Из Момбасы на север вело сносное шоссе, поэтому на разделявшие два порта 120 километров ушло чуть больше часа.

Все это время я думал о том, что мне предстоит увидеть и услышать. Без малого два месяца я ни на день не упускал из вида сомалийскую эпопею с «Горизонтом-2», подготовил десятки сообщений, поговорил с множеством причастных к конфликту людей, в том числе и с так называемым премьер-министром Сомали, оказавшимся человеком маловлиятельным, безвластным и бесполезным. После первого телефонного разговора, в ходе которого он пообещал содействие в освобождении наших рыбаков (а что он, глава правительства, мог мне сказать, не рискуя потерять лицо?), премьер стал избегать моих звонков, меняя сим-карты на телефоне. В конце концов эта игра в кошки-мышки окончательно опротивела. Я понял, что с этим человеком каши не сваришь, лучше тратить силы на полезных людей, имеющих возможность и желание помочь. Тем более что сил требовалось немало. К концу пиратской эпопеи пришлось купить новый телефонный аппарат. Старый не выдержал непрерывного использования и сломался.

Что касается членов экипажа траулера, то они за это время стали почти родными. Но знакомство было заочным. Связаться с Кисмайо по телефону из Кении было невозможно даже через оператора. Пришлось довольствоваться рассказами тех, у кого радиосвязь с экипажем была. Рассказы были разными, подчас прямо противоречившими друг другу. Особенно плохо верилось в посольскую версию о хорошем отношении Али Шире к пленным рыбакам.