Читать «Дети войны» онлайн - страница 125
Коллектив авторов -- Биографии и мемуары
Чаще всего к деду за помощью обращались женщины, такие же, как мы с мамой и братом, эвакуированные. Но мы-то приехали к родным, в семью, а они, голые и босые, в никуда. У иных — ни чашки, ни тарелки. И, представьте, они приносили жестяные банки из-под американской тушёнки или яичного порошка и просили сделать из них кружки.
И вот дедушка плоскогубцами аккуратно загибает острый верх банки и проверяет ладонью, режут края или нет. Потом длинными ножницами вырезает из другой банки полоски, тоже загибает их по всей длине, чтобы не резали, и припаивает к банке с боку. Получается настоящая ручка, с изгибом, как у бабушкиных чашек. Я сижу за столом в другом конце кухни и смотрю как заворожённая. Дедушка не прогоняет меня даже тогда, когда он паяет, и под руками его что-то шипит и пенится, а по дому растекается едкий противный запах.
Работа закончена. Теперь можно поесть. Бабушка ставит на стол краюшку хлеба, тарелку борща, обязательный красный стручок горького перца, который дед несколько раз обмакивает в борщ. Случается, рядом с тарелкой появляется маленькая рюмка с прозрачной, как стекло жидкостью, название которой мне пока не ведомо.
Дед становится разговорчивым. Как-то раз достал из выдвижного ящика своей тумбочки с инструментами нечто замысловатое медного цвета поднёс к губам и заиграл. Если можно назвать игрой ни на что не похожие вибрирующие и дрожащие звуки. Сказал, что у них, казаков, это народный инструмент, что-то вроде губной гармошки. Он действительно был родом из запорожских казаков. Совсем молодым уехал в Россию. И большую часть жизни, ещё с царских времён, водил паровозы по Транссибирской железнодорожной магистрали. И домом их с бабушкой, а потом и с детьми был отдельный вагон, прицепленный к поезду.
Казню себя: как не расспросить вовремя об их такой удивительной жизни. А ведь была возможность. В последние годы мы жили вместе. Но ярко, с подробностями, которые нет-нет и вспыхнут в памяти, я вижу их в том времени, когда шла война.
— Доброздоровье! — Слышу я голос деда. Так здоровался он со всеми при встрече.
Не могу ответить, — перехватывает горло.
Мой праздник
На улице ещё не стаял снег, а мне казалось, что уже наступила весна. Стало светло в доме. И настроение у всех было не таким пасмурным, как раньше. Давно сняли затемнение — серые некрасивые во всё окно занавеси. Вместо них повесили коротенькие с вышивкой — задергашки. Но самое главное, что везде — и дома, и в детском саду, и на улице — все говорили про успехи Красной Армии и про то, что скоро закончится война.
Однажды мама принесла с работы журнал «Крокодил» и показала всем очень весёлую картинку-карикатуру. Она была в самой середине журнала и занимала обе страницы. Там был нарисован огромный танк, а на его броне сидел маленький человечек в военном кителе с наградами. Мама объяснила — это директор завода Зальцман. И хотя журнал сатирический, здесь директора не высмеивают, а хвалят. А значит — хвалят наш завод и наши танки.