Читать «Добро пожаловать в обезьянник» онлайн - страница 144

В два часа ночи под пристальным взором ночного сторожа Гельмгольц ласково гладил тугую кожу барабана в репетиционной. Он так и сяк поворачивал барабан, зажигал лампочку внутри – зажигал и гасил, зажигал и гасил. Барабан был цел и невредим. Ночной сторож ушел продолжать обход.

Оркестровая сокровищница была в безопасности. С наслаждением пересчитывающего деньги скупца Гельмгольц ласкал все остальные инструменты по очереди, а потом начал полировать саксофоны. И, наводя на них блеск, он слышал рев огромных труб, видел, как они вспыхивают на солнце, а впереди несут звездно-полосатый флаг и знамя Линкольнской средней школы.

– Ям-пам, тиддл-тиддл, ям-пам, тиддл-тиддл! – счастливо напевал Гельмгольц. – Ям-пам-пам, ра-а-а-а-а, ям-пам, ям-пам, бум!

Когда он на мгновение умолк, выбирая следующую пьесу для своего воображаемого оркестра, ему послышался приглушенный шум в химической лаборатории по соседству. Гельмгольц прокрался по коридору, рывком открыл дверь лаборатории и включил свет. Джим Доннини держал в каждой руке по бутылке с кислотой. Он поливал кислотой периодическую систему элементов, исписанные формулами доски, бюст Лавуазье. Самая омерзительная картина, какую Гельмгольцу когда-либо доводилось видеть.

Джим с напускной храбростью ухмыльнулся ему.

– Убирайся, – сказал Гельмгольц.

– Что вы собираетесь делать? – поинтересовался Джим.

– Убраться здесь. Спасти, что смогу, – потрясенно проговорил Гельмгольц. Он подобрал кусок ветоши и принялся вытирать кислоту.

– Вызовете копов?

– Я… не знаю. Не думал пока. Если бы ты ломал басовый барабан, наверное, я бы убил тебя на месте. И все равно никогда не понял бы, что ты сотворил… точнее, что, по-твоему, ты сотворил.

– Самое время поставить тут все на уши, – сказал Джим.

– Самое время? – переспросил Гельмгольц. – Что ж, должно быть, так и есть, раз это делает один из наших учеников.

– Чего хорошего в школе? – фыркнул Джим.

– Наверное, хорошего мало, – сказал Гельмгольц. – Просто это самая лучшая штука, которую удалось сделать людям.

Он чувствовал полную беспомощность. У него всегда было в запасе множество маленьких уловок, чтобы заставить мальчишек вести себя как мужчины, – уловок, при помощи которых можно играть на мальчишеских страхах, и мечтах, и любви. Но перед ним был мальчишка, не знающий ни страха, ни мечты, ни любви.

– Если ты разгромишь все школы, – проговорил Гельмгольц, – у нас больше не останется никакой надежды.

– Надежды на что?

– На то, что каждый человек сможет радоваться жизни. Даже ты.

– Смех, да и только, – сказал Джим. – У меня в вашей дыре тоска зеленая. Так что делать будете?

– Я что-то должен сделать, верно?

– Да мне плевать, – сказал Джим.

– Я знаю, – кивнул Гельмгольц. – Я знаю.

Он повел Джима в свой крохотный кабинетик позади репетиционной. Набрал телефонный номер директора и оцепенело ждал, пока звонок поднимет старика с постели.

Джим полировал тряпкой свои башмаки.

Гельмгольц вдруг бросил трубку на рычаг, не дожидаясь ответа.