Читать «Апокриф. Давид из Назарета» онлайн - страница 130

– Постепенно, – посоветовал ему стоявший рядом человек, который оказался командиром отряда легионеров, это теперь было очевидно. – Тебе следует поесть, Савл.

На эти слова раскаявшийся улыбнулся и, по-дружески похлопав его по плечу, спокойно сказал:

– Отныне мое имя Павел.

47

Ночь освещалась тысячью огней, когда Лонгин, Давид и Фарах прибыли в Канафу, истинный оазис в самом конце сирийской пустыни. Хоть о гостеприимстве древнего набатейского города ходили легенды, наши беглецы сомневались, стоит ли им заночевать в нем. Им опасно было там появляться, поскольку Канафа была включена в состав римской провинции Сирии. Но мысль о горячем ужине, свежем хлебе и, кто знает, даже о куске мяса заставляла желудок Фарах скручиваться. Поэтому они все же решили остановиться в первом же постоялом дворе.

В здании из желтоватого камня и обмазанного известью дерева, с черепичной крышей так и хотелось задержаться. А от ароматного дымка, поднимающегося над дымоходом, у троих путешественников потекли слюнки, и они не смогли не остановиться.

– Я заменю подковы вашим лошадям? – предложил молодой конюх Лонгину, как только тот спешился. – Всего лишь пять сестерциев за каждую, и через пару часов они будут свежие и чистые.

– Годится, – согласился центурион. – Начни с этой, ей больше всего досталось.

Конюх с готовностью кивнул и повел под уздцы своих новых подопечных. Фарах повязала голову косынкой, чтобы спрятать вытатуированную букву «К», и вошла в дом вслед за своими спутниками.

Внутри была праздничная обстановка. Почти все столики были заняты. Лонгин пробежался взглядом по посетителям. За столами сидели местные жители, пришедшие утопить свои заботы в пиве и устроить праздник брюху, набив его горячим рагу. Не заметив ничего подозрительного, Лонгин выбрал столик у двери, и троица расположилась за ним. Хозяин тут же подошел к ним, держа по кувшину в каждой руке.

– Добро пожаловать в самый лучший постоялый двор Канафы, достопочтенные господа. Пива или поски?

– Пива, – ответила Фарах, не забывая прятать свои татуированные руки под столом.

Хозяин повернулся к Лонгину, который утвердительно кивнул, и налил то, что у него было в кувшине, добавив к этому:

– Мои комнаты столь же свежи, как и пиво. Если вы остановитесь переночевать, я смогу предложить вам цену, которую вам здесь никто не даст.

– Предложение заманчивое, но мы торопимся, – перебила его египтянка. – Нам достаточно просто принять ванну.

– Ах, эти женщины! – Хозяин шмыгнул носом. – Они всю жизнь торопятся! А еще удивляются, что мы за ними гоняемся!

Трактирщик заметил вытатуированную рыбку на запястье Лонгина и промолвил:

– Надеюсь, вы следуете не в Палестину!

– А что? – нахмурил брови Лонгин.

– Как – что? – удивился трактирщик. – Откуда ты, чужеземец? Ты что, с луны свалился? Только что в Яффу прибыла статуя Калигулы. Императору вздумалось установить ее в святая святых.

– Какое святотатство! – вырвалось у Давида.

– Так думают все иудеи, – сказал трактирщик. – Я не собираюсь судить о политике нашего императора, но это – лучший способ спровоцировать восстание. Впрочем, оно к тому идет. Лишь одно может объединить разрозненные секты иудеев – их Бог.