Читать «Тайны монстров и загадочных существ» онлайн - страница 117

Вадим Ильин

Этот рассказ показался инквизиторам недостаточно исчерпывающим, и они решили снова дать подсудимому время на размышление. Через два дня ему предложили продолжить свои признания. И он продолжил.

Юниус подробно описал шабаш ведьм, затем рассказал, как Виксен попыталась подбить его на убийство собственных детей. Она снабдила его серым порошком, которым следовало подсыпать в еду младшему сыну, однако Юниусу не хватило духу на подобное злодеяние, и вместо сына он отравил его лошадь. Тогда Виксен приказала своему «возлюбленному» убить его дочь, а когда тот отказался, жестоко поколотила его.

Юниус также утверждал, что приблизительно за неделю до ареста к нему явился дьявол в облике козла и предупредил о предстоящем суде. Страшный гость посоветовал ему не беспокоиться, поскольку, по его словам, Юниуса почти сразу же выпустят на свободу.

Однако одного лишь самооговора суду было недостаточно. Юниуса протащили по улицам Бамберш. требуя указать тех, кого он встречал на ведьмовских шабашах. Он попробован было запираться, но, попав снова в руки палача, начал называть имена своих мнимых сообщников по сатанинскому братству.

Процесс над Юниусом завершился в конце июля 1626 года. Истерзанного пытками и сломленного духом бургомистра приговорили к публичному сожжению на костре. Такой же приговор получили все, чьи имена он назвал во время истязаний, в том числе Гаан и другие, кто перед этим уличал его в поклонении дьяволу.

В тюрьме Юниус написал письмо своей дочери Веронике и сумел тайком переправить его на волю. Измятые листы исписаны дрожащим, едва разборчивым почерком, однако само по себе достойно восхищении то, что после стольких истязаний и унижений этот мужественный человек нашел в себе силы описать свои мытарства искалеченной в пытках рукой. Послание Юниуса и по сей день остается одним из наиболее вопиющих обличений той мрачной поры европейской истории, которую принято называть «охотой на ведьм».

Вот отрывки из этого письма: «Тысячью поцелуев покрываю твой лоб, милое мое дитя, любимая дочь Вероника. По доносу попал я в застенок, без вины принял я злую муку, опозоренный сойду я в могилу. Тому, кто попал сюда, уже нет пути назад, и всякий, кто назван чародеем, должен в том сознаться, и да смилуется над ним Господь, если вздумает он упорствовать. Ты должна знать, любезная моя дочь, как случилось, что я столь чудовищно оговорил себя. Явился палач, связал мне руки и — Боже милосердный, не оставь меня! — сжал тисками оба моих больших пальца с такой силой, что кровь брызнула во все стороны из-под моих ногтей, и четыре недели после этого я не мог пошевелить своими руками без криков боли, и сейчас пишу это письмо, с трудом удерживаясь от стона… Когда они обрили меня и, связав мне руки за спиной, в первый раз подняли на дыбу, я решил, что настал конец света, и душа моя вот-вот отделится от тела. Восемь раз палач вздергивал меня под потолок и восемь раз бросал оземь, и страданиям моим не было конца…