Читать «Записки на досуге» онлайн - страница 61

По другому случаю знаменитый флейтист Ога Кагэмоти сказал: «Когда играешь на свирели, нужно просто дуть, вот и всё. Когда же играешь на флейте, следует регулировать высоту звука дыханием. Причём это касается не только пятого отверстия — на каждое отверстие есть свой секрет, как сделать так, чтобы звук был на особицу. Дело не только в том, чтобы вовремя отнимать флейту от губ. Будешь дуть не как надо, любое отверстие зазвучит плохо. У настоящего мастера любой звук вливается в мелодию. А если мелодия не складывается, дело не в инструменте, а в человеке».

220

Я заметил однажды: «В провинции всё грубо и лишено вкуса. И только музыканты из храма Тэннодзи не уступают столичным». На что музыкант из Тэннодзи отвечал: «Дело в том, что инструменты у нас настроены правильно, вот и музыка хороша — лучше, чем у других выходит. А получилось так потому, что мы берём за образец то, что заповедал принц Сётоку. Камертоном нам служит колокол, повешенный перед часовней Рокудзи. Его звук соответствует ноте „осики“. Высота звука меняется от жары и холода, а мы берём за образец звук, который издаёт этот колокол между днями поминовения Будды и принца Сётоку. В этом и состоит секрет. По звуку этого колокола мы и настраиваем все инструменты».

Звук колокола должен соответствовать ноте «осики». Эта нота передаёт зыбкость бытия. Перед часовней Мудзё, что в монастыре Гион, висит именно такой колокол. В храме Сайондзи хотели отлить такой же, но сколько раз ни отливали, ничего не получалось, так что пришлось везти колокол издалека. А вот колокол перед часовней Дзёконго звучит как надо.

221

Пожилые люди, служившие в государевом сыске, до сих пор рассказывают: «В годы Кэндзи и Коан, во время праздника Камо, к одежде охранников, которые сопровождали процессию, цепляли смешных лошадок. „Шкуру“ шили из тёмно-синего холста, на хвост и гриву шли фитили от светильников. На накидках охранников рисовали паутину. Они шли и распевали песни. Смотреть на них было очень забавно».

В последнее время одежды охранников становятся всё тяжелее. На них нацепляют самые разные побрякушки, так что другим приходится поддерживать рукава их одежд. У самого же охранника даже копья нет, плетётся еле-еле, дышит едва-едва — смотреть противно.

Годы Кэндзи — 1275–1278, Коан — 1278–1288.

222

Когда монах Дзёган из Такэдани посетил принявшую постриг государыню Кинко, она спросила его: «Из заупокойных служб какая самая лучшая?» Дзёган отвечал: «Следует читать молитвы „Комё Сингон“ и „Хокёин дарани“». Впоследствии ученики пеняли ему: «Зачем ты сказал ей так? Сам же говоришь, что нет ничего лучше, как повторять имя будды Амида». Дзёган сказал: «Вы правы, в нашей школе именно так и считается. Но только сколько я ни старался найти сутру, в которой говорится, что возглашение имени будды Амида поможет покойному, найти так и не смог. А если бы Кинко спросила меня, на каком основании возглашение имени Будды сможет помочь покойному? А вот молитвы, что я назвал, в сутрах поминаются».