Читать «Время собирать виноград» онлайн - страница 337

На многое у меня открылись глаза. И не только на стук каблучков. Я понял главное: как замечательно, что существуют люди, ходящие на цыпочках, и чем их больше — тем лучше. Доктор Нинов обязан знать, с кем ему следует считаться; даже если он и услышит краем уха что-то нелестное в адрес диетических столовых, он прежде всего — заведующий лабораторией, и его главная обязанность — правильно подсчитывать белые кровяные тельца, чтобы не подводить лечащих врачей, потому что неверный подсчет может иметь серьезные последствия для здоровья больного; ведь речь идет о человеке, целыми днями простаивающем у станка, и имеет ли право доктор Нинов не сообразовываться с этим? Если не имеет, то обязан внимательно глядеть в микроскоп — ничего другого от него не требуется. В противном случае мы сумеем доказать, что он не способен производить дифференцированный подсчет белых кровяных телец. Доктор Стойкова, составляющая отчеты о диспансерном наблюдении за больными язвой, укажет на улучшение состояния многих пациентов. Конечно, об этом красноречиво свидетельствует уменьшение количества бюллетеней, но главная причина тому — время года, а не диетические столовые. Матей же как главврач должен будет подписать этот отчет и, обобщив его, передать в вышестоящие инстанции, чтобы там сделали вывод: средства, отпущенные на диетпродукты, израсходованы правильно и результат утешительный. Только надо следить, чтобы в этот механизм не попала ни одна песчинка. Потому что медсестра Иванова, вернее, доктор Иванова — так ее величают жители окраины, где она откармливает свиней, — опираясь на поощрительные приказы, задалась целью поменять «москвич» своей младшей дочери на польский «фиат».

У медсестры Поповой, как и у Ивановой, есть семья, дети, квартира, но, поскольку она живет на противоположном конце города, частенько ночует у Ивановой. Они советуются, обмениваются опытом, обсуждают личные проблемы, и их роднит то, что они с одинаковым презрением относятся к своим мужьям. Мужья их — дубины стоеросовые, болваны никому не нужные, и держат они их лишь потому, что супруга надо иметь. Пусть числятся таковыми. Иначе были бы им нужны как мертвому припарки. Один пьет, другой по стране мотается. Ну а если что-нибудь потребуется для души (под душой понималась постель), то трудностей здесь никаких.

Попова не отвечает за столовые. Она лучше всех делает внутривенные инъекции. Многие врачи так и не научились этому: пока они нащупают у больного вену, его рука посинеет, и синяк целую неделю не проходит, словно пациента лошадь лягнула. Конечно, врач обязан уметь делать внутривенные, но… Попова никому не мешает — ни пациентам, ни врачам. Она сидит себе в сторонке и наблюдает. А стоит врачу сплоховать, об этом становится известно всему кварталу. То, что Попова ловко обращается со шприцем, — для нее дело десятое, самореклама. Вот уже шестнадцать лет она работает в гинекологическом кабинете. И ремеслу своему обучалась у четырех врачей. Причем у каких врачей — настоящих, старой школы! Сейчас один из них — профессор, другой заведует гинекологической больницей. О третьем и четвертом она не упоминает. Прервать беременность — дело не простое, связанное с риском. За шестнадцать лет сотни женщин прошли через ее кабинет. Она не говорит об этом вслух, не хвастает, ее не интересует, кто и что о ней скажет. Единственное, чего она хочет, — чтоб ее после работы не подстерегали на трамвайной остановке, не докучали и не мешали культурно провести вечер; ведь ей тоже хочется пойти в кино или театр; а то на следующий день, когда другие станут обсуждать спектакль в «Сатире», она как дура будет молчать.