Читать «Три заложника» онлайн - страница 8

– Хм, любопытно, – заметил я. – Не стану утверждать, что никогда не замечал за собой чего-то подобного, но какое это имеет отношение к тому безумию, которое, по твоим словам, охватывает мир?

– Все очень просто. У обычного человека перегородка между сознанием и подсознанием всегда оставалась очень прочной, но сейчас, при всеобщем развинчивании гаек, она изрядно сдала, и два мира начали взаимодействовать. Это похоже на два сосуда с разными жидкостями, стенка между которыми прохудилась, а жидкости начали перемешиваться. Возникает путаница, а в тех случаях, когда жидкости обладают соответствующими свойствами, может произойти взрыв. Вот почему я утверждаю, что психологии большинства цивилизованных людей больше не существует в чистом виде. На ней оставляет свой отпечаток нечто, поднимающееся из самых первобытных глубин.

– С этим я не спорю, – согласился я. – Наша цивилизация истощила себя, и лично я совсем не против, чтобы в ней присутствовало побольше варварства. Я хочу, чтобы мир стал проще.

– В таком случае, варварства тебе не видать, как собственных ушей. – Гринслейд перевел взгляд на Мэри. – Жизнь в цивилизованном обществе гораздо проще первобытной жизни. История человечества – это беспрерывные попытки ввести четкие определения, понятные всем правила мышления, нормы поведения и твердые законы, на основании которых мы могли бы жить. Все они – порождение сознания. Подсознание – вещь первозданная, не подчиняющаяся никаким законам. Его вторжение в повседневную жизнь будет иметь два важнейших последствия. Мы столкнемся с ослаблением способности логически рассуждать – а ведь именно это сближает людей со Всевышним, и наверняка утратим всякий контроль над собой.

Я встал, чтобы закурить. Не знаю, почему, но меня начал слегка угнетать диагноз, поставленный доком нашему времени. Впрочем, вряд ли он говорил все это с полной серьезностью, поскольку сразу, без всякого перехода переключился на рыбалку, одно из своих многочисленных хобби. В нашей речушке рыба на мушку почти не ловилась, но в этом сезоне я договорился с Арчи Ройленсом съездить в близлежащий «олений лес». Том Гринслейд собирался отправиться со мной, чтобы попробовать половить в тамошней реке семгу. В прошлом году на Северном нагорье совершенно исчезла форель, и мы принялись обсуждать вероятные причины этого явления. Док с ходу выдвинул дюжину теорий, и мы позабыли о человеческой психологии, погрузившись в загадочную психологию рыб из семейства лососевых.

После этого Мэри нам спела, ибо я считаю вечер пропавшим зря, если не услышу ее пения, а в половине одиннадцатого Гринслейд надел пальто и церемонно откланялся.

Когда я курил последнюю трубку, мои мысли снова вернулись к разговору с доком. Я обрел тихую гавань, но как бушуют и пенятся волны в открытом море, до чего коварны приливы и отливы!