Читать «Женя Журавина» онлайн - страница 96

— Нет, правда.

— А почему вы плачете?

— Ничего... Пройдет... Садитесь.

— А вас что — директор ругал, да?

— А ты разве не видел, как они писали, — сказал его сосед. — Это все на нее...

— Достаньте учебники — будет арифметика.

Вечером весь поселок знал, что новенькую учительницу снимают как не справившуюся с работой, что в этот день ее большая радость — освобождение родителей из-под немца — закончилась слезами: обвинили в плохом ведении урока.

В дело вмешались родители: в райком партии была послана делегация, которая потребовала, чтобы учебный год закончила Журавина, к которой уже привыкли ученики и которая, по единодушному мнению родителей, увлекла детей учебной работой.

Женю оставили в школе. Директор перестал посещать уроки. В классе снова воцарилась отличная погода.

На первый урок она приходила до звонка и вместе с учениками отмечала продвижение наших войск на запад. Они сообща переживали поистине счастливые дни. Уроки проходили незаметно, а после уроков начиналась беседа о подвигах героев, о поездке Жени на Запад, на розыски родителей. Эти беседы всегда проходили перед географической картой, которая с каждым днем наполнялась для детей большим содержанием. Отмечая места происходивших боев, припоминали прошлое: битвы Александра Невского, Петра Первого, Кутузова — и с каждым днем все больше познавали Родину.

Личные планы Жени стали достоянием тридцати семей — родителей учащихся; их обсуждали, взвешивали вместе с нею и между собою; некоторые подумывали о том, как собрать ее в дорогу: известно было, что по пути она не сможет ничего приобрести ни для себя, ни для родителей.

Между тем ответа на свои письма Женя не получала, а в личной жизни произошла еще одна перемена: по настоянию Агнии Петровны, которой поручили заведывание райкомхозом, Женю назначили директором школы: снова передавать школу Миляге она не хотела.

Ложкачеву пришлось смириться, стоял вопрос о замене и его самого другим работником.

Большое лето

С фронта приходили радостные вести — победа близилась. Над страной, как весенние грозы, один за другим раскатывались салюты в честь одержанных побед. Люди приободрились. Всякий видел, что и его труд не пропал даром. Оставалось сделать еще одно-два усилия, и кошмар, охвативший землю, кончится; люди и сама земля вздохнут полной грудью. Жизнь после войны по сравнению с той, какой жили в эти годы, представлялась сплошным праздником: свет в домах, который так старательно прятали, победно вспыхнет, появится керосин, большие лампы заменят коптилки, вспыхнет электричество, магазины заполнятся товарами, на поля выйдут машины, к людям вернется радость...

С фронта стали возвращаться люди, пусть это. пока что были инвалиды, но уже и мужской голос звучал в правлениях колхозов, на фермах, на собраниях. Жить стало полегче.

... Население и школьники встретили Женю с радостью, Миляга и его жена — с огорчением: Женя опять становилась на их пути и, как выражался муж, била по карману.

Миляга жил здесь пятнадцать лет. Деревня пришлась ему по душе: лес, река, охотничьи угодья, рыбная ловля, покладистые люди. Практичный человек, обыватель по нутру, он решил, что нашел здесь все, что ему нужно: хороший стол, спокойную жизнь, возможность кое-что отложить про запас.