Читать «Любава» онлайн - страница 12

— Митя, ты не сердись, — вдруг спокойно и тихо сказала Любава, — прости меня.

— Я не сержусь, — с легкой печалью откликнулся Митька, — с чего ты взяла?

— Испортила я тебе жизнь, Митя, — вздохнула Любава, — сразу-то не подумала. А теперь уже, видно, поздно…

Долго лежали в молчании. Тикали часы. Капала из рукомойника в порожний таз вода. В соседней комнатенке тяжко вздыхала Пелагея Ильинична.

— Любава, — тихо окликнул Митька. — Все обойдется. Ты не бойся.

— Не боюсь я, Митя, — глухо ответила Любава.

А в это время по ночному небу мягко прокатился метеорит и угас за далекими сопками, оставив после себя мгновенный бледно-голубой свет.

7

В семнадцать лет жизнь неожиданно и стремительно обрушилась на Любку своей горькой стороной. В один год умерли отец и мать, когда она еще училась в десятом классе. В один год она стала значительно взрослее своих подруг, замкнулась в себе.

Мать умерла в декабре, два года назад. Тихо умерла, незаметно. Вечером легла спать, Любка еще уроки учила, а утром не поднялась. И отец ничего не почувствовал. Спал рядом на диване. Вставал, курил, когда мать, может быть, уже умерла. Простить себе этого он не мог. А весной пошел на рыбалку, провалился в полынью, и не стало у Любки отца. Она плакала, убивалась, еще не вполне понимая всю меру своего несчастья. Отошла от подруг, став вдруг гораздо взрослее их, замкнулась, и кто знает, чем бы все это кончилось, если бы не Вячеслав Иванович. Он как-то осторожно и совершенно ненавязчиво старался помочь ей пережить свалившееся горе. Вначале она упрямо сопротивлялась этой помощи, считая, что идет она от жалости, от участия, и внутренне презирая и эту жалость, и это участие. Но Вячеслав Иванович словно бы ничего этого не замечал, был вежлив и предупредителен. В годовщину материной смерти она проплакала всю ночь и утром не пошла на работу. В доме было холодно и неуютно. Надо было встать, растопить печку, согреть чай и согреться самой, но она ничего этого не делала, а лежала в постели и широко открытыми глазами смотрела в потолок. Слезы кончились, болела голова, и жутким казалось одиночество. Она в сотый раз пытала кого-то неведомого, почему такое несчастье случилось именно с ней. Почему именно она осталась одна на всем свете, и не к кому ей обратиться в тяжелые минуты. Но что она могла сделать? Единственное — не пойти на работу. И она не пошла.

А день выдался ветреный, холодный. Она видела в окно, как раскачиваются в палисаднике березки, которые отец посадил в день ее рождения. Казалось, что они вот-вот не выдержат напора ветра и лопнут где-нибудь посередине, обнажив белую мягкую древесину.

Когда она уже начала засыпать, плотно укутавшись в одеяло, в дверь осторожно постучали. Несколько минут было тихо, а потом стук повторился.