Читать «Избранное. Том первый» онлайн - страница 202

Миновал и четвертый год, а Севда продолжала жить маленькой надеждой. Эта слабая надежда не угасала, и Севда все ждала и плакала. Медленно тянулись серые зимние дни и холодные долгие ночи.

На следующий год в канун рождества Стойко сказал матери, что хочет повезти Севду в Софию.

— Попытаем счастья еще там, мама, — говорил он ей тихо и убедительно. — В Софии самые лучшие доктора, профессора, ученые, они больше знают, может, даст бог, и помогут. Вот бабка Пеевица совсем было ослепла, в Пловдиве не сумели ей помочь, ну, а как в Софию ее свозили да сделали там операцию, глаза у нее опять стали как у молоденькой…

Три дня выжидала старуха, когда Юрталан будет в более веселом расположении духа, чтобы попросить его об этом.

— Тошо, — сказала она, улучив однажды вечером подходящий момент, — совсем наша молодуха извелась… да и Стойко, смотрю, и он…

— А?

— Стойко с Севдой в Софию хотят съездить. Как ты?

— А что им делать в Софии?

— Там видно будет… Куда ни обращались до сих пор, толку не добились. Пускай съездят еще в Софию, может, там…

— Бог не дал, так от людей нечего ждать! — отрезал Юрталан, утопая в облаках табачного дыма.

16

Постепенно все полевые работы легли на плечи Стойко. Он вставал рано, осматривал навесы и сарай, кормил скот, будил батрака. А вечером, как бы поздно он ни вернулся, должен был все проверить, распределить работу на следующий день, подыскать и сторговаться с поденщиками. Стойко торговался долго, из-за каждой копейки, стараясь урвать как можно больше.

— Весь в папашу! — говорили люди, когда он ругался с поденщиками. — А пожалуй, еще и Тодору нос утрет.

Стойко любил деньги и не был расточительным, это правда, но, договариваясь с поденщиками, он боялся, как бы отец не упрекнул его в ротозействе и мотовстве.

Вот уже несколько месяцев, как Юрталан совсем отбился от полевых работ. Он потерял к ним интерес, поглощенный какими-то другими заботами, к тому ж увидел, что все и без него идет как следует, и предоставил хозяйство попечениям Стойко. Куда ходил Юрталан и что делал, — домашние не спрашивали и не смели спрашивать. Он уходил рано, забегал домой, только чтобы перекусить, и опять исчезал. Часто ездил в город, но ничего там не продавал и не покупал. Возвращался поздно вечером, ел молча, мрачный и сердитый. Непрестанно курил, зажигая одну сигарету за другой, с жадностью втягивая дым. И сидел так часами, задумавшись, сосредоточенный, не произнося ни слова.

— Что-то неладное с отцом, а? — спрашивала Севда у мужа.

— Дело какое-то затеял, но какое — никак не пойму.

— Может, купить что опять задумал?

— Кто его знает, — усмехнулся Стойко. — Только когда он к покупке подбирается, так все бормочет что-то, подсчеты ведет на сигаретной коробке… А тут…

Если возникали затруднения, в хозяйстве что-нибудь не ладилось, Стойко дожидался вечером отца и рассказывал ему, как собирается поступить. Старик слушал и только кивал головой. Севда хлопотала по дому, угнетенная, напуганная, тоскующая, и думала, что это она — причина всех раздоров в семье. Юрталаниха смотрела на мужа, вздыхала и думала о том, как бы хоть немного его расшевелить.