Читать «Сеть птицелова» онлайн - страница 195

Она обернулась к почтительно стоявшему за ее спиной де Бриаку и заявила:

– Я хочу искупаться.

– Искупаться? – Он явно прикидывал, не повредилась ли она рассудком. – Здесь? Сейчас?

– Да.

Дуня закусила губу, но желание осталось неизменным – опуститься в эту утреннюю парящую воду, как в купель. Смыть с себя разъедающую глаза, губы, кожу, забравшуюся даже под тесный корсаж соляную пыль. А заодно и весь кошмар прошедших дня и ночи.

– Хорошо, – сказал он после паузы. – Вам помочь раздеться?

Дуня не взглянула на него, лишь вздохнула:

– Да, прошу вас.

И прикрыла глаза. Она услышала шорох – он сделал шаг по речному песку – и мгновение спустя почувствовала тепло его дыхания на своей шее. В предрассветных сумерках де Бриак в смятении тщетно пытался разобраться в премудростях ее платья.

– Там четыре крючка, виконт. Уверена, вы справитесь.

И сама удивилась: откуда эта смелость, как вообще она отваживается на то, чтобы мужчина, не являющийся ее мужем, взялся расстегивать ей платье? Впрочем, о ту пору и мужья редко брались самостоятельно разгадывать тайны дамского корсажа – этим ведала женская прислуга, и только.

И тут Авдотья почувствовала горячие пальцы, которые чуть медленнее, чем это делала Настасья, один за другим стали расстегивать крючки. Там, где ткань открывала кожу, она ощутила холодный утренний воздух, и дрожь прошла по позвоночнику.

– Вы уверены, княжна? – замерли за спиной руки.

– Боже мой, вы несносны! – Она подняла руки. – Снимайте же наконец!

Глаза она так и держала закрытыми, и потому лишь по движению воздуха поняла, что он опустился, захватив подол платья, и потянул вверх. Невесомая ткань соскользнула по плечам, и Авдотья осталась в одной изорванной шемиз. Что ж, поежилась она, теперь можно и искупаться. Так же не глядя на француза, она развязала ленту на единственной оставшейся туфле и стянула чулок, на котором когда-то, в иной жизни, Феклуша-мастерица вышила золотой нитью по белому полю пшеничные колосья.

Отбросив грязный чулок в сторону, Авдотья сделала первый шаг к исходившей утренним паром реке. На песке остался неясный в сумерках след. Ойкнув, потрогала воду, потом, мимолетно оглянувшись (сжимая в руках батист ее платья, Этьен, как она и подозревала, пристально смотрел себе под ноги), вошла по щиколотку, дав телу привыкнуть не к холоду, нет, вода еще хранила тепло вчерашнего дня, но к самому факту купания, и так сделала еще несколько шагов. Оказавшись почти по пояс и чувствуя, как прилипла, стреножив ее, мокрая шемиз, склонилась, плеснув горсть воды на ссохшееся от соли лицо. И увидела, как бледные в полутьме пальцы окрасились в розовое – кровь из ссадин. Не обращая внимания на боль, она снова и снова черпала пригоршнями туман пополам с водой, терла глаза и брови, а после, не выдержав, ушла под воду с головой, давая волосам, отяжелев, плыть по течению, увлекая ее за собою. И тут почувствовала руку на своей шее, что тащила ее вверх.