Читать «Вор-любитель. Избранные рассказы о Раффлсе» онлайн - страница 64
Эрнест Уильям Хорнунг
– Хорошо, – сказал я, – но ведь не ради же мисс Вернер мы должны были разыгрывать с тобой незнакомых, не правда ли? Ты, наверное, ведешь другую игру, похитрее, а?
– Полагаю, что так.
– Так не лучше ли сказать мне, в чем она состоит?
Раффлс обратился ко мне с той привычной осторожной манерой, которая была мне так знакома. Этот дружественный тон после стольких месяцев разлуки заставил меня улыбнуться, что, по-видимому, придало ему смелости, хотя и не вполне ясно, но я догадывался о его намерении.
– У тебя не выскочило из головы, о чем мы с тобой толковали на лоцманской лодке?
– Не совсем.
– Тогда еще, помнишь, ты написал о жемчужине…
Я не дал ему времени закончить фразу.
– Ты добыл ее? – воскликнул я с пылающим, как зарево, лицом, что я мог наблюдать в зеркале салона.
Раффлс откинулся назад.
– Пока еще нет, – сказал он, – но я надеюсь достать ее прежде, чем мы достигнем Неаполя.
– Она на корабле?
– Да.
– Но как, где, кто ее везет?
– Маленький немчик офицер, ловелас с перпендикулярными усами.
– Я видел его в курильной.
– Этот самый, он вечно там торчит. Капитан Вильгельм фон Гейман, как ты увидишь в списке пассажиров. Так вот он и есть чрезвычайный посланник императора, он и везет с собою жемчужину.
– Ты разузнал об этом в Бремене?
– Нет, в Берлине, узнал от одного журналиста. Стыдно сознаться, Банни, я отправился туда именно с этой целью.
Я покатился со смеху.
– Чего же тебе стыдиться? Ты взялся за дело, которое, как я надеялся, ты задумал еще в день нашей речной прогулки.
– Ты надеялся на это? – переспросил Раффлс, широко тараща глаза.
Действительно, теперь наступил его черед изумляться, а мой – чувствовать себя еще более смущенным, чем прежде.
– Да, – отвечал я, – мной давно владела эта мысль, но я не хотел ее высказывать.
– Значит, ты бы согласился выслушать меня в тот день?
– Конечно, выслушал бы.
И я высказал ему это без всяких оговорок, без особого жара, как вы можете себе представить, даже без удовольствия человека, смакующего подобную авантюру ради нее самой. Нет, я отвечал ему мрачно, сурово, сквозь зубы, как человек, когда-то решившийся жить честно, но не устоявший. Раз дело коснулось этого вопроса, я высказался перед ним вполне откровенно. Я передал ему, смею думать, достаточно красноречиво, всю историю моей безнадежной борьбы и неизбежного падения, так как действительно подобная борьба была безнадежна и поражение неизбежно для человека моего темперамента, хотя этот темперамент и скрыт в самых недрах души. Это была старая история, история робких попыток вора сделаться честным человеком, но это намерение было противно моей натуре, вот почему оно и должно было окончиться ничем.
Раффлс коренным образом разошелся со мной во взглядах. Он лишь качал головой, слушая мои шаткие доводы. Человеческая натура – это шахматная доска, почему бы не распределять белые и черные силы по-своему? Зачем желать, чтобы все люди были сплошь такими или иными, наподобие наших предков на сцене или в старинных романах? По его мнению, он пользуется всеми правами игры и предпочитает свет тени. Мои же умозаключения он признал абсурдом.