Читать «Цветок с пятью лепестками» онлайн - страница 119

Эстер действительно начала ощущать беспокойство. Где-то в самой глубине как будто начало ощущаться нетерпение. Ее стихии нервничали, словно они были людьми. Или она нервничала, ощущая, как слабеет.

Фаррин, не скрывая торжествующей улыбки, продолжила.

— И вот там, в храме, к нам подошла жрица и сказала, что я не должна бояться за свою власть, пока не померкнет солнечный свет, ибо когда свет гаснет, силу обретает то, что равнодушно и к свету, и к темноте.

Эстер вдруг ощутила, что слабеет. Тьма с окраин сознания уже вновь сжала свои объятия, а ее стихии слабели. Они уже вяло скрывались по укромным уголкам, и равнодушие, равнодушие наполнило ее, придя на смену радости. Последним усилием она подняла лицо, стараясь почувствовать напоследок тепло солнечных лучей. Может быть, богиня все-таки вспомнит о своей дочери! Она не должна сдаваться! Никогда! Солнце, тепло, она хочет тепла! Но солнце отказалось светить, его лучи вдруг исчезли, и отверстие объяла тьма.

Девушка опустила глаза и увидела растерянность на лице Фаррин. Она хотела что-то сказать, но вдруг пошатнулась. Бледность залила ее лицо, и в эту же секунду окружающий Эстер пузырь силы лопнул, разлетелся на тысячу кусков. В уши ворвался шум, крики ужаса и боли, звон клинков, топот многочисленных ног. Откуда-то доносились знакомые голоса. Кажется, сестра.

— Эстер, Эстер!

Хранительница сделала неуверенный шаг и начала валиться вперед, прямо в руки девушке. Эстер подхватила ее сразу потяжелевшее тело и ужасом увидела торчавшие в спине Фаррин две стрелы с богатым оперением. В двух десятках шагов за спиной хранительницы стояла Пантеа с луком в руках. Игра света и тени от мечущихся огней факелов не мог укрыть торжествующую улыбку, застывшую на лице воительницы. Кивок гордого лица той девушки, которую она когда-то встретила в храме. У Пантеи нет детей. До сих пор. Может быть, эти стрелы с цветным оперением ее дети? Ее ответ подруге. Отбросив лук, женщина повернулась и бросилась вглубь зала с мечом в руках.

Тело хранительницы становилась все тяжелее, и Эстер чувствовала, что еще секунда, и она не сможет ее удержать. В помутившемся сознании осталась только одна мысль, и она закричала изовсех сил:

— Помогите!

Сильные руки поддержали ее, и одновременно девушка почувствовала, что навалившийся ей на грудь груз исчез. Знакомый голос мягко произнес за спиной:

— Успокойся! Все закончилось.

Эти слова подействовали. Словно эхо, они стучали в висках. “Все закончилось, все закончилось. Что?”

Эстер разжала руки и позволила забрать тело Фаррин. Из объятий Бахмана постепенно начало проникать тепло, и она осознала, как замерзла. Тень по-прежнему накрывала отверстие в куполе, и холод вокруг был нестерпимый. Мороз, который сковал не только тело, но и сердце, и душу. “Почему мне так холодно?” Колдунья начала дрожать, и мужчина сжал объятия сильнее, а потом развернул девушку, и она смогла укрыть голову у него на груди.

— Холодно. Очень холодно.

Эти слова Эстер произнесла с огромным трудом, едва сумев разжать зубы. Дрожь пробивала ее до самых кончиков пальцев и, казалось, она уже превратилась в ледяную глыбу, и только тепло мужчины не давало окончательно заледенеть крови в ее жилах. Тепло, жизнь проникали в кровь медленно, незаметно, словно расталкивая, раздвигая огромные льдины, такие, которые она однажды увидела там, на севере, на огромной реке. Льдины медленно отходили в стороны, исчезали и таяли во тьме. А тепло пробивалось все дальше и становилось сильнее и сильнее. Огонь, это тепло искало внутренний огонь. Ее огонь.