Читать «Цветок с пятью лепестками» онлайн - страница 117

Маги здесь все испытывают страх. Они боятся хранительницы, боятся мидийцев, боятся, возможно, они боятся меня? Или того, что может потом ожидать уже их?

Ощущение страха, окутавшего огромный зал, накрыло ее подобно темному облаку. Лица присутствующих словно стали серыми, и она почувствовала, как собственный страх покрывает сердце сине-черной корочкой. Казалось, у Эстер осталось одно желание: закрыть глаза, сжаться, спрятаться, сделаться как можно меньше в ожидании неизбежного удара. Уж лучше этот удар, чем бесконечный страх перед чем-то неизведанным и всемогущим.

Еще секунда, и она, наверно, бросилась бы на пол, закрыв лицо руками в страхе, как маленькая девочка в ожидании неизбежного наказания. И в это мгновение через отверстие в куполе пробился солнечный луч, который осветил ее лицо и словно зажег вокруг множество других теплых лучиков. Ей не надо было открывать глаза, чтобы почувствовать, как серый туман вокруг задергался и заколыхался, словно под действием непонятной силы. Знакомый, самый дорогой голос прошептал из страшного далека и в то же время прямо над ухом.

— Я здесь. Мы здесь.

Ободренная, Эстер потянулась к своим способностям, своим силам, и зал храма впервые словно отозвался эхом. Энергия наполняла ее, и она вдруг поняла, что действительно готова бороться.

— Эстер, сражайся! У нее нет амулета! Посмотри, она одна! Остальные слабы! Им не преодолеть магию кристаллов!

Голос Бахмана еще звучал в ее ушах, когда молчание окружающих и гнетущую тишину прервал звук шагов. Девушка обернулась и увидела, что хранительница покинула свое место на возвышении и уже приближается к ней. Еще несколько шагов среди замерших, как мраморные статуи, людей и она встала лицом к лицу с Эстер. Никто не последовал за Фаррин, ее сообщество словно растаяло из виду, скрылось в полумраке. На возвышении уже не было никого. Ни людей, ни теней.

Удивительно, но только теперь Эстер поняла, что они с хранительницей похожи. Одинакового роста, с одинаковым цветом волос и бледной кожей. Только форма и цвет глаз разные. И еще, пожалуй, время наложило свой отпечаток на лицо женщины. Нет, на нем невозможно было заметить никаких примет возраста, нет, она была прекрасна. Но на этом лице было написано то, о чем она вспоминала совсем недавно, о чем вспоминал Дахи, о чем размышлял вслух Бахман— власть.

Фаррин считала себя властью, и она была ею. Она была ею от корней волос до кончиков мизинцев на ногах. Каждое движение, каждый взгляд напоминал: она — власть. Власть необыкновенная, магическая, божественная. Богиня шла вершить свой суд, и она была готова исполнить свой суд.

Хранительница подошла почти вплотную, но не стала вступать в круг солнечного света, который теперь почти полностью залил девушку в черном платье.

— Твои друзья глупы. Вместо того, чтобы облегчить твои страдания, они только усиливают их. И все-же… Твой муж талантлив и умен. Однако он вряд ли захочет оставаться рядом с тем, что от тебя останется. А против такой магии всегда может помочь обычное железо.