Читать «И хлебом испытаний...» онлайн - страница 64

И в кабинете директора Грищенко мать, привыкшая за время отсутствия отца к унижениям, уныло канючила: «Товарищ директор, возьмите его обратно, он больше не будет… Товарищ директор, пожалейте…»

А товарищ директор свободно, но не развалясь, сидел в жестковатом казенном кресле и, глядя на примостившуюся на краешке стула и подавшуюся вперед мать светлыми, весело поблескивающими глазами, слушал ее неуверенную приниженную мольбу.

Я стоял возле материнского стула, исподлобья оглядывая гладкое белое лицо директора, его небольшой кабинет, мягко освещенный сквозь тонкие белые шторы золотистым майским солнцем. И было нестерпимо унизительно слышать испуганный и заранее смирившийся с отказом голос матери и видеть веселое поблескивание светло-голубых глаз директора, сидящего в своем жестком кресле свободно, но прямо, словно почетный зритель, приглашенный на прогон спектакля в самодеятельном театре, — именно так казалось мне, что директор Грищенко смотрит забавный, но непрофессиональный спектакль, слегка веселится, а в общем жалеет о потерянном времени. Исподлобья оглядывал я его почти белые, гладко зачесанные волосы, гладкое, подсвеченное солнцем лицо с еле заметными бровями, вкусно сложенные губы, будто директор собирался причмокнуть от удовольствия.

Иссякли, истаяли в подсвеченном солнцем воздухе кабинета бессильные просьбы матери, и тогда директор Грищенко, согнав с лица выражение снисходительной легкой веселости благосклонного зрителя, спокойно, даже сочувственно стал объяснять матери:

— Мы не можем взять его обратно, школа, наша детская школа, на это пойти не может, она обязана защититься от вредных проявлений. Ведь вот сначала курит человек, потом может и драку затеять; учителя постоянно опасаются, и в комсомол его принять не могут по известным вам причинам… И где гарантия того, что он, — директор остро кольнул меня льдисто-светлыми глазами, — завтра не бросится на меня. Вы одна не можете воздействовать, а другого воздействия у вас в семье нет… Ему лучше пойти в техникум или в ремесленное училище, семилетка же есть. Словом… детская школа этого не может, — директор встал, оправил под ремнем гимнастерку. — Так что прощайте.

Мать сгорбилась на стуле и, протянув вперед сложенные ладонями руки, снова заныла:

— Товарищ директор, не выгоняйте хоть до конца года. Дайте ему закончить… Товарищ директор…

— Нет, мы и так были слишком либеральны. Могли исключить и после седьмого класса…