Читать «Печать Харнабиса» онлайн - страница 22

Он был практически не в своем уме, когда рассказывал мне о том, как вошел в погребальную камеру. Его глаза были широко раскрыты и блестели, уголок губ нервно подёргивался. Он был напуган, мучимый призраком воспоминания, которое будет преследовать его кости еще долго после того, как он умрет.

Он рассказал мне, что комната была тесной и вызывала клаустрофобию, а воздух внутри - сухой и разреженный.

Мухи - сотни песчаных мух - жужжали вокруг них, сводя команду с ума... но им нельзя было повернуть назад.

Стены склепа были испещрены иероглифами, которые Пирн, Найтли и Старнс немедленно принялись расшифровывать. Они фотографировали и делали наброски прямо в этом мрачном склепе.

Они нашли обычный антураж погребального культа - амулеты, свитки и канопы, а также разнообразные статуи, некоторые из золота, другие из бронзы, изображающие Харнабиса и его приближенных. Но Харнабис был изображён не как человек с головой насекомого, а как огромный богомол с бесчисленными конечностями и жвалами, и огромными насмешливыми глазами.

- В канопах обычно хранятся внутренние органы умерших, но в гробницах Эт-Ка-Сераписа содержались насекомые, - сказал он. - Огромные мумифицированные насекомые, которых мы не смогли идентифицировать. Те же самые, без сомнения, что вы нашли на месте преступления. Пока Пирн, Найтли и Старнс расшифровывали погребальные иероглифы и начинали бледнеть от увиденного, Браун, Густавсон и я нашли саркофаг. Он был установлен в прямоугольном углублении, вырезанном в полу. Это был не красивый и не богато украшенный гроб, а простой гроб из какого-то блестящего черного дерева, который после стольких лет все еще блестел, стоило вытереть с него пыль. Мы сломали печать и наружный воск, сняли крышку, и там оказалась мумия Эт-Ка-Сераписа. До нас донеслось зловоние - запах древних смол, мазей и солей, и всё это содержалось в газообразном и мерзком испарении, от которого я чуть не потерял сознание. На мумии была золотая маска - богомола или кого-то, похожего на богомола, - которая напоминала лицо Эт-Ка-Сераписа. Мы осторожно сняли её, изучая труп в свете фонарей. Это было сморщенное коричневое существо, завернутое в обесцвеченное полотно. Приток свежего воздуха уже брал свое. Нам нужно было действовать быстро, но после того, что мы увидели... ну, мы боялись прикоснуться к этой штуке.

- Что вы увидели? - спросил я.

Бернем затянулся сигаретой, дрожа всем телом.

- Это лицо... да, оно было высохшим и походило на старую кору, на маску какого-то племени, вырезанную из тикового дерева, но из глазниц вылетали жуки и мухи. Они полились из мумии и поползли по стенкам ящика. Они никак не могли оставаться там живыми в течение сорока столетий, и все же мы видели, как они ползли и поднимались в воздух от этой мертвой твари. Браун начал злиться. Злиться на страх, поселившийся в нас; злиться на саму идею сверхъестественных проявлений. Он вытащил перочинный нож и разрезал эти обертки, и я клянусь вам, что мумия истекла кровью; что кровь - черная и отвратительно пахнущая - вытекла из этой раны, и оттуда исходил запах разлагающейся плоти. Мы увидели его, ощутили... А потом он исчез. Только испачканная простыня напоминала о его существовании. А внутри этой мумии? Насекомые. Те самые - огромные, похожие на саранчу насекомые, которых вы видели в комнате Брауна. Десять-двенадцать сантиметров в длину, скелетообразные, с большими прозрачными крыльями и злобными пустыми глазницами в голых черепах.