Читать «Добрый медбрат» онлайн - страница 171

«Если бы моя бабушка все еще была жива, она бы сказала тебе: “Гори в аду, больной сукин сын”…»

«Ваша честь, вы должны снять с себя полномочия, Ваша честь, вы должны снять с себя полномочия…»

«…еще три пожизненных заключения, которые он должен начать отбывать вместе с теми, к которым уже приговорен…»

«…снять с себя полномочия, Ваша честь, вы должны…»

И с последним «Чтобы ты оставался до конца своей жизни в тюрьме» все закончилось. И снова офицеры суда вывели Каллена – связанного, с кляпом во рту, заклеенным клейкой лентой, – из зала суда и завели в лифт. Когда двери закрываются, он все еще кричит. Последующая тишина не менее ужасна.

После этого семьи собираются в коридоре, взволнованные и недовольные. «Я думаю, он специально хотел унизить всех, кто был в зале, – говорит Джули Сандерс, чьего друга Каллен отравил. – Он говорит, что он сочувствующий человек. Он говорит, что хочет пожертвовать почкой, чтобы спасти чью-то жизнь, и хочет сделать это из сочувствия. Так где же оно сейчас? – Сандерс тыкает пальцем в место, где до этого стоял Каллен. – Мне нужно было сказать ему кое-что. Знает ли он, что натворил? Знает ли он, что он сделал с нашими жизнями?»

«Все эти предосторожности, чтобы я не убил других пациентов», – вздыхает Каллен и закатывает глаза. На протяжении наших встреч Каллен все больше погружался в депрессию. Последняя была вызвана задержкой в осуществлении донорства. Каллен любит помогать, но вот он – сидит в тюрьме, пока кому-то нужно то, чем он может поделиться.

«Штат боится, что раз я совершал преступления в больнице, то могу снова их здесь совершить. Почему они думают, что совершить самоубийство в больнице проще, чем где-то еще?» – размышлял он. Особенно если он прикован к кровати и находится под охраной. Это бессмыслица. Еще одно препятствие для его дела. И это еще сильнее его расстраивало. У него был подписанный ордер от судьи Сомерсета. Его адвокат Джонни Мэск корпел над бумагами, а преподобная Кэтлин служила посредником между семьей получателя и больницей. И все равно ничего не происходило.

Каллен изучал мои руки через стекло, а затем снова опустил взгляд на свою часть железного стола. «Когда прошел анализ крови, я подумал: да, все получится, – сказал он, – но теперь уже не знаю.

Но ведь мне же за это ничего не будет, я же не прошу особого отношения в тюрьме, не прошу денег или чего-то такого… Кому это навредит? – Взгляд Каллена блуждал по стеклу в поисках ответа. – Что семьи хотят, чтобы я делал? Просто сидел здесь и смотрел телевизор?

Я признаю, что совершал очень плохие поступки, я забирал жизни, – сказал он быстро, – но разве это мешает мне сделать что-то хорошее? Все, что я могу, – сидеть в камере и отнимать у налогоплательщиков 40 000 долларов в год. А я знаю, что в Нью-Джерси больше не производят автомобильные номера. – Он махнул рукой и покачал головой. – Так что хорошего может сделать человек, сидя в тюрьме?