Читать «Штрафники. Люди в кирасах» онлайн - страница 230

— Почему теперь вы допрашиваете меня, а не старший лейтенант Швалев?

Мискачев блеснул стеклами очков и не скоро ответил:

— Так надо.

— Я хотел бы знать… — снова обратился Алексей к Мискачеву.

Мискачев перебил:

— Можете идти!

Так и ушел Алексей, ничего не узнав о Швалеве.

В лагере же все шло нормально: одни уходили неизвестно куда, другие прибывали. По утрам привычно отправлялись на завод, по вечерам жадно слушали вести с фронтов и терпеливо ждали, когда удастся вырваться из лагеря, пополнить ряды, тех, кто громил врага.

И эта жизнь, ставшая почти привычной, вдруг нарушилась. Как-то утром, выйдя за ворота, ребята увидели, что знакомый конвой заменен другим. На месте прежних стояли молодые солдаты с автоматами, а поодаль три собаковода с огромными овчарками.

— Ты гляди, что придумали, — послышалось в толпе.

— Эти цуцики для нас, что ли? — спросил Алексей.

— А для кого? — ответил Шубин. — Теперь уж настоящий вологодский конвой.

— Не пойду! — вдруг вскипел Алексей и направился обратно к воротам.

Бухаров схватил его за руку:

— Не кипятись. Надо всем, а не по одному… Братва, — негромко обратился он к остальным, — пока собак не уберут, на работу не пойдем.

Колонна зашумела. Кое-кто попытался возражать, призвать к благоразумию, но большинство поддержало Валентина.

— Если хоть одна подлюга согласится, пусть в лагерь не возвращается, — предупредил Валентин.

— Полундра!.. — крикнул Анохин, увидев выходившего из проходной лейтенанта Лавыгина.

Разговоры смолкли. Конвой окружил колонну, собаководы разошлись по своим местам, два по бокам, один сзади.

— Ша-агом марш! — скомандовал Лавыгин.

Колонна стояла, словно ожидая еще какой-то команды. Лавыгин недоуменно посмотрел и повторил:

— Ша-агом марш!

Никто не шелохнулся. Нестройно раздались голоса:

— Мы не уголовники!

— Даешь старый конвой!

— Такой приказ: конвой с собаками, — закричал Лавыгин. — Нечего волынить. Не пойдете — заставлю. Шагом марш!

— Садись! — негромко скомандовал Бухаров.

Люди опустились на запыленные булыжники шоссе. Помощник побагровел, он было потянулся к кобуре, потом опустил руку и закричал:

— Встать, подлюги! Подымайтесь сейчас, же!

Эту картину заметили в лагере, народ хлынул к проволоке, раздались крики, кто-то пронзительно свистнул. Двое из конвоя, направив автоматы на людей за проволокой, закричали:

— Ат-тайди! Стрелять буду!

Толпа за проволокой отхлынула, но не замолчала.

— Вставай, гады! Сейчас же! — требовал Лавыгин, боясь подойти к сидевшим людям.

Увидев безнадежность своих команд, он визгливо закричал:

— Ах так, подлюги! Спустить собак!

Один из собаководов, стоявший справа, отпустил своего пса.

— Фас! — скомандовал он, указывая на Шубина, сидевшего в предпоследнем ряду. Несколько человек, вскрикнув, вскочили на ноги, но властный голос Бухарова тут же всех посадил на место:

— Сидеть!..

Огромный рыжий пес бросился на Шубина. Он, закрываясь, сунул в оскаленную пасть руку пониже локтя, а другой схватил за ошейник и мигом перекрутил его. Пес прижал уши, захрипел и выпустил руку. Шубин сильным рывком бросил его перед собой. Его толстые, железные пальцы тисками сжали горло собаки, которая уже хрипела и билась в судорогах. Алексей, сидевший рядом, прижал ее к земле. Противный запах псины ударил в нос, тошнота подкатила к горлу.