Читать «Японцы в Японии» онлайн - страница 75

В 1956 году между Советским Союзом и Японией были нормализованы отношения, и это положило начало развитию многосторонних связей между нашими странами. Из СССР в Японию, из Японии к нам потянулись различного рода группы, делегации, художественные коллективы. Общение стало активным, охватывая все большее число сторонников советско-японской дружбы, советско-японских контактов.

Уже в первый раз по возвращении из Японии в разговорах с самыми различными людьми наряду с вопросом: "Какие они, японцы?" — я слышал еще один: "Как они относятся к нам, русским?" Ответить оказалось нелегко. Нелегко потому, что ответ не может быть однозначным, и потому, что для ответа понадобилось много лет общения, узнавания, работы. Сейчас я знаю, уверен, что многое сближает и способно еще более сблизить нас. Это многое в культурных традициях, а также в самой природе, характере и психологии наших двух соседних народов.

С конца прошлого века, то есть с момента, когда Япония вновь открыла себя миру, началось широкое приобщение японцев к мировой культуре. И здесь в первую очередь можно указать на русскую литературу — Тургенева, Толстого, Чехова, Достоевского, позднее Горького. На творчестве этих писателей воспитывалось не одно поколение японцев. Акира Куросава на вопрос: "Кого вы считаете наиболее выдающимся писателем?" — откровенно сказал: "Ни японских, ни современных. Из классиков — Толстого. И конечно же, Достоевского, который для меня почти что бог".

Начиная с таких классиков японской литературы, как Фтабатэй Симэй, подаривший японцам творчество Тургенева, Токутоми Рока, совершивший "паломничество" в Ясную Поляну к Толстому, крупнейшие японские переводчики русской литературы по праву вписали свои имена в культурное наследие Японии. Еще студентом в Варшаве я познакомился с сыном известного японского переводчика Достоевского и Толстого Ёнэкава. С самим отцом мне встретиться не довелось: незадолго до моего приезда в Японию он умер. В Варшаве сын Ёнэкава рассказывал, что его отец прямо-таки благоговейно относился к русской классической литературе, считая, что она целая эпоха, особая ступень в познании японцами русского народа — его истории, его души. Мне запомнились, прямо скажу, тогда удивившие меня слова Ёнэкава: русская литература убеждает в том, что между нами существует много общего, прежде всего в понимании жизни, в восприятии ее, в подходе к ней.

Неверно было бы думать, что русская литература оказалась воспринята лишь небольшой подготовленной частью японской интеллигенции. Одна встреча явилась для меня убедительным подтверждением общепризнанной демократичности русской литературы. Она произошла в сорока километрах от Токио, на окраине городка Хатиодзи, где расположен театр "Синсэй сакудза" — одно из интереснейших явлений культурной и общественной жизни Японии.