Читать «Ламберт Херсфельдский. Анналы» онлайн - страница 52

Умер Ульрих, маркграф Каринтии.

Пасху король праздновал в Хильдесхайме. Там между вассалами короля и вассалами епископа возникла ссора. Но воины короля одержали верх в стычке, очень многих из воинов епископа убили, а зачинщиков ссоры схватили и по приказу короля бросили в оковы. Вознесение Господне король праздновал в Кведлинбурге, а Троицу — в Мерзебурге.

Кафедральный собор в Кведлинбурге сгорел и обратился в пепел вместе со всеми прилегающими к нему строениями, уж неясно, то ли понеся Божью кару, то ли в результате несчастной случайности.

В то время немалым влиянием при дворе и большим авторитетом в государстве пользовался Отто, герцог Баварии. Но, поскольку за славой, как всегда, следует зависть, множество беспутных и завидовавших ему людей, которые жаловались на то, что его сила и безмерная слава стоят на пути их злобы, стали настойчиво искать возможность его погубить. И вот, они выдвинули ему на погибель и для его убийства некоего Эгино, человека благородного, но запятнанного всякого рода постыдными деяниями. А Эгино выдвинул против Отто обвинение, заявив, что тот якобы неоднократно просьбами и многочисленными обещаниями подговаривал его убить короля, и в доказательство своих слов показывал меч, который тот будто бы дал ему для совершения столь преступного и нечестивого дела. Если Отто будет отпираться, то он готов доказать правдивость своих слов любым угодным способом. Когда это обвинение стало широко известно, все те, кому Отто некогда нанес ущерб в интересах общего блага, пришли в гневе и раздражении и попытались всеми силами и всеми способами возбудить против него гнев короля. Итак, король вызвал его вместе с прочими князьями в Майнц на совещание, изложил, что ему сообщили, и, поскольку тот всё отрицал, дал ему отсрочку в шесть недель, чтобы 1 августа он пришел в Гослар и, вступив в поединок со своим обвинителем, собственной рукой опроверг возведенное на него обвинение.

Когда дошло до этих слов, князья начали жаловаться на несправедливость решения, говоря, что и нечестно, и несправедливо, чтобы благороднейшему человеку, пользующемуся у всех незапятнанной репутацией и ни разу не обесчестившему себя пятном дурной славы, было приказано скрестить мечи с человеком преступнейшим, который если и унаследовал от родителей хоть что-то от благородства, то давно уже забыл о нем из-за воровства, из-за разбоя, короче говоря, из-за всех прочих порочных занятий. Но [Отто], раздраженный низостью этого дела и полагаясь на Бога как свидетеля и очевидца его невиновности, предпочел сразиться с любым, даже недостойным, даже [ничем другим не достойным], кроме как своими родителями, человеком, чем оставаться под подозрением в столь тяжком преступлении.

Итак, в установленный день он с многочисленным вооруженным отрядом пришел в окрестности Гослара и, отправив к королю гонцов, просил передать, что если король разрешит ему прийти и вести [свое] дело, дав гарантии безопасности, он готов предстать перед ним и опровергнуть обвинение, которое ему предъявили, [любым] способом, какой князья королевства сочтут справедливым. Но король гневно и сурово ответил на это, что не обещает ему мира и безопасности ни в отношении его прихода, ни в отношении ведения [его] дела. Он ожидает от него только одного: чтобы Отто немедленно явился в Гослар согласно уговору и, если уверен в своей невиновности, вступил в поединок со своим противником, вверив свое дело справедливейшему судье Богу. Если же [Отто] этого не сделает, то он, невзирая на противоречия не совпадающих друг с другом законов и не вступая в словесную перепалку, будет считать его уличенным и сознавшимся в совершении столь тяжкого преступления. Когда герцогу сообщили этот ответ, те его советники, которые хотели дать ему добрый совет, сочли небезопасным и не вполне достойным его подвергать себя нападкам и издевательствам вспыхнувшего против него королевского гнева, если еще до того, как дело его не рассмотрено и вина не доказана, ему уже не дают гарантий безопасности, тогда как и по божественному, и по светскому праву их всегда предоставляют всем обвиняемым. Так, потеряв надежду на прощение, Отто, не окончив дела, вернулся в свои земли, полагая более полезным для себя с оружием, сколько сможет, защищать свою жизнь, чем быть постыдно зарезанным, как скотина, для удовлетворения ненависти своих врагов.