Читать «Мхитар Спарапет» онлайн - страница 160

Тэр-Аветис перевел дух. Залпом выпил полную кружку вина, помолчал и выпил снова. Арусяк, стоя против него теперь уже на коленях, смотрела широко открытыми от страха и удивления глазами на страшного, сердитого гостя. Вдруг она встряхнула головой и сказала, задыхаясь:

— Есть у меня сила, и смелость есть, и рука, и кочерга тоже найдется. Но существует страшный суд. Есть пришествие Христа, есть ад, о боже!.. Кровь!..

— А для сеида не существует ада и страшного суда?

— Не знаю, — отмахнулась Арусяк, словно защищаясь от кого-то. — Я ничего не знаю, будь прокляты все — и христиане и магометане. Все!..

Вдова заплакала. У Горги снова сжалось сердце. Ему вдруг показалось, что вся боль мира обрушилась на плечи этой одинокой, всеми покинутой молодой женщины.

Как они оба ни настаивали, Арусяк не взяла в рот ни кусочка. Горе жгло ей душу. Женщина задыхалась от обиды и какого-то страшного оскорбления. Похоже, она готова была совершить что-то ужасное.

Не раскрыв больше рта, Арусяк вышла.

Горги собрал остаток хлеба, положил в угол, повесил пустой кувшинчик на вбитую в стену палку и сел на свое место. Тэр-Аветис примолк и, прислонившись к стене, уже подремывал.

Лучина угасла. В щели над дверью виднелась полоска синего неба, которая, однако, вскоре потемнела, и начался проливной дождь. С потолка упали на лицо Горги холодные капли. Он утерся рукавом.

Из памяти не уходили Арусяк, ее муж, которого убили только за то, что он армянин, христианин, коснулся мокрой полой своей бедняцкой чохи какого-то сеида.

Дождь сыпал удивительно часто. Жалили блохи. Сон не шел. Все было странно для Горги. Арусяк казалась родной, как сестра. Он будто уже видел ее когда-то, но где? Эти глаза, этот маленький рот, голос. На кого она похожа? На сестру? Нет! У сестры другие глаза, другой голос…

Дождь перестал. Над дверью снова показалась синяя полоска. Где-то поблизости чирикала ночная птица. От мокрого пшата в хижину врывался острый запах.

Горги не мог уснуть. Одна за другою сменялись картины. Горги виделась смеющаяся сестра и рыдающая Арусяк, погрузившийся в ручей буйвол и крестьянин со свечой в руке, тот, что кричал на инока… Сеид, убивший мужа Арусяк. Как страшен мир! И неужели всего этого не видит бог?

В шалаше было жарко. Еще пахло лучиной. Опьянял дух цветения пшатового дерева. А кусочек неба, видневшийся над дверью, был так чист, звезды такие ясные… Эти звезды заглядывают сейчас и в их дом-пещеру, в дымовое отверстие. И матери не спится — тоскует о сыне…

Блохи рассвирепели, жалили как скаженные. Осторожно, чтобы не разбудить Тэр-Аветиса, Горги встал.

— Куда? — спросил Тэр-Аветис.

Горги удивился:

— Ты не спишь?

— Сплю?! — застонал Тэр-Аветис. — Мертвый тут уснет. Ах, поганый мир! Куда ты собрался?

— Здесь невозможно, пойду лягу во двор, под деревом.

— Не ходи, — возразил Тэр-Аветис. — Во дворе небезопасно. Ночью всякое может случиться. Попробуем, может, все-таки подремлем.