Читать «Путешествие капитана Самуила Брунта в Каклогалинию, или землю петухов, а оттуда в Луну» онлайн - страница 21

Я рассказал тебе, сколь покорны были сии люди, хотя меня и ненавидели; но не объявил тебе причин, побудивших меня соединиться и иметь обхождение с ними. Скажу тебе только, что мне без них не можно быть никоим образом. Ты легко можешь то усмотреть, когда правление наше исследуешь. Знай, что высшая власть состоит в руках не у нескольких из них, но у многих. Сии могут отставлять старые законы и предписывать новые; они имеют право над имением и жизнью всякого, и на них нигде суда найти не можно.

А хотя я все делаю, и всеми повелеваю, также и сими последними; однако право и силы в их руках, и они могут оными при всяком случае пользоваться, когда только к сопротивлению мне довольно мужества и добродетели имеют. При таких обстоятельствах подумаешь ты, что благополучие мое твердое имеет основание. Но я подвержен некоторым опасностям, и всякий весьма обманывается, когда о силе толь знатных Министров, как я, судит по чрезмерным похвалам, ласкателями им приписываемым; ибо они прилепляются к одной только наружной знатности. Хотя с иными и по моему произволению поступаю, однако, напротив того, есть еще другие, от которых единственно все мое благополучие зависит, и я часто принужден бываю оказывать им тайно несравненно более почтения и послушания, нежели сколько мне публично изъявляют.

Счастье мое находится в руках придворных Шквабав (то есть наложниц Государских, которые безотлучно при дворе бывают); их-то корыстолюбию должен я моею знатностью и продолжением оной. Некогда лишился было я совсем милости нашего Государя; а сие произошло от моей неосторожности, сделав себе своими поступками сих Шквабав неприятельницами. По таковом приключении старался я о принятии меня в общество так называемых сынов отечества; но они ни под каким видом не хотели иметь меня в своем совет и ни в чем мне не доверяли. Тогда-то имел я довольно времени рассмотреть безрассудные мои поступки, и увидел, сколь много я чрез то потерял, когда хотел надеть на себя маску сына отечества. Признаюсь, что сие размышление имело толь сильное действие, и произвело во мне толь великое отвращение к патриотизму, что после не мог я ничего сделать для общего блага.

Все старания и мысли устремил единственно на примирение мое с Шквабавами, и некоторые случившиеся тогда происшествия поспешествовали моему намерению. В то время умерли многие знатные особы, которые для меня весьма опасны были, и по мнению других достоинствами своими меня помрачали, хотя я о том совсем иначе думал. Все они померли скоропостижно, так что наш Государь не знал, кого определить на их место, которое необходимо долженствовало быть занято; сам же он не имел никакого сведения о искусных особах; и потому увидел себя, так сказать, принужденным поручить мне правление дел своих, зная, что я во управлении государственных доходов был весьма искусен, и в том от всех великую похвалу заслуживал.