Читать «Блондинка в озере. Сестричка. Долгое прощание. Обратный ход» онлайн - страница 501

Он сделал все наверняка. Стал у умывальника в кухне, перекрутил резиновой трубочкой руку, сжал кулак, чтобы выявить вену, затем вколол себе полный шприц сульфата морфия прямо в вену. Так как все три пробирки были пусты, можно было предположить, что хотя бы одна из них была полной. Он не ограничился бы неполной дозой. Затем отложил шприц, отпустил завязанную трубку. Времени у него было мало — с морфием, вколотым прямо в вену. Затем он вошел в сортир, встал на сиденье и завязал провод вокруг шеи. К этому времени он уже был как; в тумане. Он стоял и ждал, пока не обмякнут колени, а вес тела позаботился обо всем прочем. Он ничего не знал. Он уже спал.

Я закрыл дверь сортира и не вернулся в дом. Когда я шел по двору к выходу на эту красивую улицу с первоклассными домами, попугай услышал мои шаги и закричал:

— Кто это?

— Никто, друг. Просто шаги в ночи. — Я шагал тихо и бесшумно, уходя прочь.

Глава 18

Я шагал тихо и бесшумно, куда глаза глядят, но я знал, куда меня приведут ноги. Они всегда приводили меня в «Каса дель Пониенте». Я снова сел в машину на Гранд-стрит, бесцельно покружил, по улицам, а затем поставил машину, как обычно, около входа в бар. Когда я вышел, то заметил машину рядом. Это был автомобиль Гобла. Он был прилипчив, как мухомор.

В другое время я бы постарался выяснить, что у него на уме, но сейчас у меня была проблема похуже. Мне надо было пойти в полицию и сообщить о самоубийстве. У меня не было ни малейшего представления, что сказать. Почему я пришел к нему домой? Если он говорил правду, он видел, что Митчелл съехал рано утром. Ну и что? Я искал Митчелла. Я хотел потолковать с ним по душам.

О чем? С этого момента у меня не было ответов, которые не вели бы к Бетти Мэйфилд. Кто она была, откуда приехала, почему изменила имя, что случилось в Вашингтоне, Вирджинии или где-то там еще, почему ей пришлось пуститься в бега? У меня были ее 5000 долларов в кармане, но формально она даже не была моим клиентом. Я влип, и основательно.

Я шел по краю обрыва и прислушивался к шуму прибоя. Я ничего не видел, кроме клочьев белой пены на гребне волны, разбивавшейся на волнорезе. На берегах бухты волны не разбивались, они наплывали плавно, как полотеры.

Чувствовалось, что вот-вот выйдет ясная луна, но она еще не появилась.

Кто-то стоял вдалеке, занимаясь тем же, что и я. Женщина. Я ждал, пока она повернется. Нет двух человек, которые двигаются одинаково, так же как не бывает одинаковых отпечатков пальцев.

Я закурил сигарету и позволил зажигалке осветить мое лицо. Она подошла ко мне.

— Не пора ли перестать таскаться за мной?

— Ты мой клиент. Я стараюсь защитить тебя. Может, к моему семидесятому дню рождения мне объяснят, для чего я стараюсь.

— Никто тебя не просит меня защищать. Я тебе не клиент. Иди-ка ты домой — если у тебя есть дом — и перестань приставать к людям.

— Ты мой клиент — на все пять тысяч долларов. Мне нужно их отработать — хоть бы усы растить тем временем.

— Ты совершенно невыносим. Я дала тебе деньги, чтобы ты отстал. Ты самый невыносимый человек, которого я когда-либо встречала, а я встречала редкостные образцы.