Читать «Луна и Солнце» онлайн - страница 33
Екатерина Яник
– Какая же из женщин убьёт дитя? – размышляла девица вслух.
– Та, что полна зависти, перерастающей в ненависть; та, что винила всех, но не себя; та, которую отвергли единожды и она сдалась в руки дьявола, отдав ему то, без чего тело как дерево без сердцевины, съеденной червями, то, без чего ты чудовище… Свою душу! – сказав это, Иль, примял сверху землицу своими розовыми подушечками и перекрестился, а отряхиваясь, интересовался: – Мадемуазель, где же пузырёк? – и осмотрел девицу с ног до головы.
– Ой, сейчас, – Катерина залезла рученькой в карман сарафана. Пошарив в нём, вытащила болтавшийся на верёвочке стеклянный пузырёк с пробкой.
– Вот. Держи, – отдала она пузырёк коту. Иль повесил пузырёк на шею и взял Катерину за рученьки.
– Вы готовы? – кот смотрел на девицу, сверкая белоснежными клыками. – У нас всё получится, безусловно и бесповоротно, мы справимся – не сомневаюсь! Ну что, вперёд!?
– В… вперёд, – чуть неуверенно отвечала красавица.
Иль спрятался за лилиями, а Катерина тихонько пошла меж цветов к воде. Каменистый берег выглядел необычайно интересно: все камни были кристально прозрачные, точно стеклянные шары, и от них шло тепло, как от печи. Ступив на них, девица почувствовала, что они не просто тёплые, а даже обжигающе горячие, и поспешила к воде. Зайдя по колено в прохладную водицу, Катерина уселась и ещё раз переглянулась с котом, который махал ей пушистой лапой, подавая сигнал о готовности. Она запела:
По воде начали ходить небольшие круги, а лилии засияли серебром, осветив вместе с луной Светлое озеро. Катерина перестала петь и не дыша замерла.
– Не останавливайтесь… Пойте! – шёпотом кричал кот из-за цветов, и девица продолжала:
Катерина видела, как из воды показалась макушка, затем лоб с глазами. Мгновение – и уже были видны голова и плечи: из воды выходила утопшая красавица. Правда, от былой красоты не осталось ничего: бледно-синяя кожа, длинные, болотистого цвета волосы с торчащими в них ракушками и слизнями. От сорочки остались чуть прикрывшие наготу лохмотья. Блестевшая при лунном свете серебристо-синяя кожа местами была объедена рыбами. Заплесневевшие ногти чёрного цвета отросли как попало: один ноготь острый, другой тупой, острый, тупой… Глаза были пусты, а лицо отражало печаль и неистовое желание выбраться из вод этого озера. Утопшая девица пыталась подпевать, но, едва она открывала рот, из него лились лишь тина и ил – она, как рыба, шевелила губами без единого звука. Она опустилась на колени перед Катериной, которая всё продолжала петь, хоть голос её дрожал. А Иль бесшумно сквозь заросли лилий подбирался по ближе к происходящему. Синяя девица сложила объеденные руки на колени Катерины, пытаясь подпевать вновь, но ничего не получалось – на ноги Катерины стекали лившаяся изо рта грязь и водоросли. Утопшая девица хватала себя за горло. Скребя по нему ногтями, она сдирала кожу. Её глаза были полны слёз, которые градом покатились по синему лицу, – было невыносимо больно смотреть на её муки. Плача, она закрывала глаза, пытаясь освободиться от мерзости, засевшей у неё внутри. Дождавшись момента, когда утопшая вновь опустит свои багрово-синие веки, плача на коленях Катерины, Иль стрелой выскочил из лилий с открытым пузырьком и, протянув лапу к синему лицу, провёл пузырьком по щеке, собрав аж три слезы.
