Читать «Минос, царь Крита» онлайн - страница 72

То, что я делаю - безумие.

Необходимое безумие.

Я должен поступать так.

Потому что я - царь.

Но это противно сердцу моему!

Я в изнеможении уронил голову на руки, потер виски. Не был я готов к этому бремени! О, Зевс Лабрис! Неужели и тебе приходится сносить все это? Ведь и на Олимпе воздвигают заговоры против власти твоей. Неужели и ты поступаешь так же, как я? И так же, смертельно устав от чужой подлости, низости и яда, ворочаешься на ложе своём и не можешь заснуть? Ответь мне, неужели и бессмертные боги, поняв, что навлекли твой гнев и не избегут наказания, клевещут на врагов своих, чтобы заодно с собой погубить недруга? Или эта низость возможна только у смертных?

Я разложил перед собой папирусы с именами заговорщиков - плод трех дней беспрерывных допросов и трех бессонных ночей, когда я, бродя по дворцу, в сотый раз прокручивал в голове услышанное от подданных моих. Вспоминал, как звучал их голос, как смотрели они, отвечая мне. Вспоминал, с кем заговорщики в ссоре, а с кем дружны. Пытался встать на место каждого, понять его мысли.

"Мне было тяжело идти против Миноса, с которым мы вместе росли. Но ты, анакт, задумал зло. Если бы ты подчинился воле исконных богов Крита, то, поверь, никто бы не пожелал тебе смерти. Ни брат, ни мать, ни я, - вспомнил я ответ Вадунара на мой вопрос, что заставило его умыслить зло на анакта. - Но ты упорствуешь. Я понял - ты пришел погубить это царство. А я готов умереть ради того, чтобы оно жило и процветало."

Жизнь и смерть десятков людей заключена в этой куче помятых свитков. Горсть живых скорпионов не опаснее, чем эти бездушные, торопливые строчки.

Зевс Лабрис, отец мой, мудрый и могучий!

Все предали меня!

Мать, брат, друзья, возлюбленный.

Нет не меня... Тебя, отец!

Они хотели, чтобы я отрекся от тебя.

Я уже определил, кто достоин наказания смертью, а кто - изгнанием. Завтра будут казни. Отрубят гордую голову друга Вадунара. Он так и не захотел назвать никого, хотя вину свою перед царем признал.

Завтра не станет прямодушного Айтиоквса, благородного Мериона, задумчивого и осторожного Моса, порывистого Рексенора, молодого Хрисея, отважного Пепарета, молчаливого Эномая. Я сам отдам приказ погубить достойнейших мужей Крита. Завтра расстанутся с жизнью тридцать семь человек. И большинство из них мне от души жаль.

А вот Милета - юноши с прекрасным лицом, телом атлета и душой женщины - среди казненных не будет. Он успел бежать раньше, чем я узнал о его измене.

Он клялся, что всегда будет следовать за мной. И нарушил свое слово.

Я приходил в его покои. Нет сомнений, Милет был готов к провалу заговора. Собрал все необходимое. Не забыл ни одного из своих бесчисленных украшений, которыми я без меры оделял его. (Помню, обычно эти дорогие безделушки валялись по всем многочисленным комнатам, которые он занимал в Лабиринте). Корабль стоял на пристани, оснащенный, готовый к отплытию. Значит, он ни на миг не сомневался, что я могу казнить своего возлюбленного. А я только сейчас узнал, что и вправду могу...