Читать «Минос, царь Крита» онлайн - страница 291

- От чего?

Астерий опять задумался, мучительно морща гладкий лоб, потом честно произнес:

- Не помню. Плохо испытывать жажду. Но в благодатной Лете много воды.

- А что, здесь все пьют из Леты? - спросил я.

Астерий снова блаженно улыбнулся и отозвался бесстрастно.

- Нет, тех, кто в Тартаре, мучает жажда. Но им не дают пить из Леты.

- Тебе жаль их? - спросил я.

Астерий сморщился, как от сильной боли, и произнес испуганно:

- Жаль? - кажется, ему было трудно вспомнить значение этого слова, он морщил лоб, а потом произнес испуганно, - Ты - словно сухой ветер, молодой господин, словно раскаленные скалы Тартара. Твои вопросы пробуждают во мне жажду. Дозволь мне уйти.

- Я должен дозволить тебе, о, царственный, уйти?! - недоуменно произнес я.

Астерий стоял, словно раб, который был вызван господином и не имел права удалиться, пока его не отпустят. Я снова закусил предательски кривящуюся губу: печень моя обливалась черной желчью, а душа рвалась на мелкие клочки, и в груди щемило.

- А до Тартара далеко? - наконец спросил я.

- Нет. Он начинается за Ахероном, - Астерий показал в даль, и на лице его снова появилось умиротворенное выражение, - Вон там.

Я отпустил его, и сын Тектама степенно тронулся дальше. За ним, как бездумные бараны потянулись его спутники. А я, взмыв в воздух, полетел быстро, как сокол. Асфоделевые луга внизу сияли мягким, ласковым светом, и по ним петляла речка, от которой, словно в далекой Та-Кемет, отходили каналы. У берегов их толпилось бессчетное множество народа.

Я смотрел на них, и невольно погружался в воспоминания детства.

Мы с Сарпедоном, украв неразбавленное вино, проливали его где-нибудь на задних дворах, недалеко от зловонных кожевенных мастерских. Там всегда роились мухи, и они тучами слетались, жадно пили сладкое вино, и потом отяжелевшие, пьяные, не похожие на себя пытались взлететь. Некоторые, которым удавалось прорваться к самой гуще, потом так и не отрывались от густой, почти черной массы, и сначала едва трепетали крылышками, а потом тонули. Сейчас я пытался вспомнить, сам придумал он эту забаву, или кто-то подсказал? Но я, с детства имевший дар чувствовать смерть, точно знал, что Танатос к этим мухам приходит блаженным забытьем. И, полагая в мухах разум, подобный собственному, презирал их. Зло смеялся над ними, а брат, совсем несмышленый, вторил, не понимая моего веселья. А сейчас зрелище людей, вот так же, словно мухи, облепивших берега реки, вызвало у меня приступ тошноты.

"Еще немного, и меня самого ждет участь пьяной мухи!!! - глотая злые, бессильные слезы, думал я. - Лучше быть рабом, псом, вьючной скотиной у Зевса... Только не это!"

Я рванулся, чтобы пойти назад, в мегарон Зевса, но мне словно кто-то мягко, и в то же время - властно надавил на плечи. И я вынужден был направиться в Тартар.* * *

Вдали показалась ещё одна река, невероятно широкая, должно быть, не менее пяти полетов стрелы. Воды её были глубоки и медлительны. Я решил, что это и есть Ахерон. На одном берегу её простирались Асфоделевые луга, на втором - высился горный кряж, обрывающийся у самой воды, словно отрубленный мечом. Слева от него, сквозь золотистую дымку виднелась роскошная холмистая равнина, где пастбища, тучные поля и светлые рощи перемежались с богатыми деревнями и дворцами. Люди здесь жили мирно, как в Золотом веке, и потому стены акрополей не стесняли эти прекрасные строения. "Где-то там дом моего Андрогея. Но мне в эти сияющие пределы путь был заказан!" - с горечью подумал я.