Читать «Минос, царь Крита» онлайн - страница 233

-Приветствую тебя, Алекто, неукротимая дочь Эреба.

Эриния усмехнулась, довольная, что я назвал ее по имени, бесцеремонно уселась на растерзанное бессонницей ложе, покосилась на меня и промолвила:

-Ты можешь сколько угодно ненавидеть меня, сын Муту. Но разве ты станешь отрицать правдивость моих слов? Ты больше не нужен богам. Пришла пора Зевсу помириться с Посейдоном. Буйный Энносигей укротил свою гордыню и признал главенство олимпийского анакта. И теперь Зевс готов сделать своему старшему брату небольшой дар в знак примирения. Тесей одержит верх над тобой, Посейдон насладится местью, унизив тебя.

-Мне тоже нет дела до их игр. Я скоро умру, - бросил я в ответ. - Что же до унижения, то разве не должен смертный гордиться тем, что житель Олимпа считает его достойным своей мести?

Тонкие губы моей собеседницы скривились в ядовитой улыбке.

На кого так неуловимо похожа дочь Никты? Где-то мне уже приходилось видеть это лицо.

-Разумеется, безумный гордец, о чем тебе тревожиться? Ты скоро умрешь, и тебя не будет больше донимать мысль о судьбе царства. Какая тебе забота о бедах твоих детей?

Она сжала мое запястье угольно-черной лапкой. А рука-то у нее мужская, хотя и маленькая, вроде как у того отважного афинянина, что назвался Перибеей.

-Или все-таки тебя это тревожит?

Вспомнил, где я видел это лицо! В зеркале, сегодня утром. У злобной фурии мое лицо... Алекто расхохоталась:

-Подумай, анакт!

Расправила свои кожистые крылья и исчезла. Растворилась? Вошла в мое сердце? Улетела в световой колодец? Или ее просто не было здесь? Она почудилась мне? Я налил воды из кувшина (почему ночью она казалась мне теплой? Сейчас от нее веяло прохладой.), сделал несколько глотков, а остаток выплеснул себе в ладонь и протер лицо.

Был тот час, когда Гелиос только отворил врата своей конюшни и вывел златобоких жеребцов из стойл. Тьма еще висела над миром, но птицы уже возвещали: "Близок рассвет! Встречайте божественную Эос!". Час, когда пряди мыслей, расчесанные в ночном мраке Гипносом, сплетаются Эвноей в сложные косички решений... И я принял решение.

Я вовсе не ощущаю ненависти к Тесею, сыну Эгея, да и боль, причиненная его отцом, уже притупилась в сердце.

Но Тесей должен умереть.

Мне не раз приходилось убивать - в бою, чтобы сохранить жизнь; холоднокровно, чтобы удержать власть; в ярости, рожденной ненавистью, что пожирает мое сердце. В убийстве нет величия. Каждый раз, когда убиваешь, признаешь свою слабость. Можно лгать о пользе и справедливости, но я давно знаю: эти слова прикрывают страх и бессилие. Я боюсь Тесея Эгеида. Именно поэтому убью его.

Прежде чем отправить афинян к Минотавру, я велел привести сына Эгея в свои покои. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга. Взгляд у Тесея был такой же, как у его отца два девятилетия назад - испепеляющий, пронзительный. Но я не отвел глаз и заговорил тихо и спокойно: