Читать «Треугольный человек» онлайн - страница 8

О том, что бравирование и храбрость составляют типичные черты одной из форм гипертимии, будет сказано отдельно.

Близкий к маниакальному темперамент можно сравнить с котлом, который всегда бурлит, но что в этом котле варится, зависит уже от личности гипертимика.

Поскольку гипертимия только форма психической активности, то люди этого типа отличаются между собой неким внутренним содержанием, не теряя ауры приподнятого настроения, присущей им всем.

Чтобы не запутаться в таком сложном феномене, как человеческая индивидуальность, будем последовательны, будем говорить пока только о биологических, наследственных механизмах гипертимии. Поэтому и «внутреннее содержание» рассмотрим с тех же позиций. Во-первых, отметим «голый» темперамент, когда мы имеем дело с эйфорично-легкомысленными, восторженно-праздными людьми. Во-вторых, это может быть огромный эндокринный напор, например со стороны мужских половых гормонов, и, как следствие, пышный куст вторичных мужских качеств: мышечная сила, воинственность, азарт, прожорливость, постоянный эротический зуд. Наконец, внутренним содержанием могут быть разнообразные способности — не один крупный бриллиант, а брошенное в зародыш человека щедрой жменью множество алмазиков, сверкающих не менее, а то и поболее многокаратного, — широко, слепяще. Итак, по порядку.

Эйфорично-легкомысленные. Легкие, как пух, воздушные, как пена, позолоченные праздностью, как эльфы, — мотыльки, летящие на яркий свет. Как правило, эйфорично-легкомысленные имеют перед собой соблазнительный социальный образец беззаботно-веселой, праздничной жизни. Познакомьтесь с женским вариантом этой группы, точнее одним из вариантов: «Их десятки — особ, деликатно именуемых в милицейском списке „женщинами легкого поведения“… Сначала она позвонила. Потом пришла в редакцию городской газеты и сказала: „Я была „фирмачкой““… Мне жаль малолеток. Они себе даже представить не могут, какая жестокость их ждет. Холодные профессионалки вроде Японки, Филиппинки, Метлы ни во что не верят, кроме денег… Я знаю, чем кончат те, кто барахтается вокруг ресторанов. В тридцать они выглядят как сорокалетние, хотя и пытаются спрятаться под косметикой. Но никакой макияж не скроет последствий заболеваний и нервной неуравновешенности, обостренного чувства одиночества и тоски. Одиночество! Вот страшный итог той „сладкой“ жизни. Даже если у гулящей и растут дети, чему они будут научены? Интеллект этих женщин страшно убог, они не читают, не способны ни в чем разобраться. Содрогаешься, когда представишь, что до этого и ты могла бы дойти… Я знаю Тому: ей 42 года, но разве, глядя на нее, скажешь, что это возраст расцвета женщины? Старуха, боящаяся дневного света, она выходит на „работу“ только в темноте, густо накрасившись…» (Из газеты.)