Читать «Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточной Прибалтике XII–XIII вв. Том 1» онлайн - страница 49

В 1210 г. немецкое вторжение в Эстонию еще не планировалось, отчего подобные условия можно признать взаимовыгодными. Кроме того, мир был закреплен состоявшимся в том же году браком дочери псковского князя Владимира Мстиславича, младшего брата Мстислава Мстиславича, и Теодориха, младшего брата епископа Альберта, то есть, собственно говоря, первым русско-немецким матримониальным альянсом. Этот брачный союз и его наследники (сын и внук Владимира) станут важнейшими элементами русско-немецких отношений на протяжении последующих 40 лет. Хотя начиналось все как простое продолжение политики новгородского князя по приграничному замирению.

Мстислав, казалось бы, совершенно безболезненно и очень быстро расставил реперные ориентиры на западных новгородских границах и закрепил их системой взаимных соглашений с соседями. Этими же договоренностями обеспечивалась и южная граница. Признав права Риги на Подвинье (включая, вероятно, Кукенойс и Герцике), Мстислав предвосхитил договоренности Риги с Полоцком, закрепленные позже. Владимир Полоцкий оказался зажат со всех сторон и лишен поддержки даже своих новгородско-псковских соотечественников. Со стороны Мстислава это, конечно, был не дружественный акт. Он укреплял южные границы Новгородской земли не только строительством новых крепостей, как Великие Луки, и расширением псковского «военного округа» под единоличным руководством Владимира Мстиславича, но и подобными союзами. Для торопецкого владетеля в этом была и личная польза в виде содействия торговому развитию своей верхнедвинской волости. Достигнутая стабильность была выгодна для всей торговли Северо-Запада.

С другой стороны, если новгородцы своими соглашениями с Ригой преследовали исключительно местные, а далеко не общерусские или общехристианские цели, то и немцев не стоит обвинять в заведомом коварстве. Конечно, для иноземцев в далекой перспективе было очень выгодно втянуть русских соседей в наступательный союз для борьбы с непокорными эстами, язычниками. Однако в 1210 г. епископ Альберт ничего подобного не планировал. После подписания мира он даже уехал из Ливонии. Лето выдалось для немцев тревожным. Давление с юга сочеталось с неудачами на севере. Рижане пытались уйти в глубокую оборону. Лишь неугомонный рыцарь Бертольд Венденский продолжал будоражить местные племена. Вскоре после ухода Мстислава из разоренной Уганди Бертольд сам совершил несколько налетов на эту область, прикрываясь противоборством местных жителей, и даже захватил Оденпе. Эсты, на этот раз из Сакалы, ответили крупным вторжением и разгромом немцев в битве на приграничной реке Имере (Зедда). В результате таки разразилась столь нежеланная для епископа Альберта война.