Читать «Гонка за Нобелем. История о космологии, амбициях и высшей научной награде» онлайн - страница 179

В этой записке Эйнштейн, считающийся отцом современной физики, выразил квинтэссенцию духовной мудрости, которую я считаю идеальным наследием, чтобы оставить своим ученикам.

* * *

Вам, мои научные дети, после тщательного обдумывания я хочу завещать мудрость, дарующую свободу реализовывать свои научные мечты без жажды наград и почестей. В наградах и почестях нет ничего плохого, если стремление к ним не выливается в бесконечную погоню за успехом, которую осуждал Эйнштейн и которая, как я знаю на собственном горьком опыте, может стать всепоглощающей и деструктивной.

Будьте скромными. Мы, ученые, испытываем груз ответственности: мы хотим всё знать, иметь ответы на все вопросы. Но мы не должны превращаться в ходячие «Википедии». Мы многого не знаем, но быть ученым — подлинная награда. Успех не в том, чтобы знать ответы. Главное — иметь вопросы.

Скорбь, возмужание и меланхолия

Зигмунд Фрейд писал, что «мужчина становится мужчиной только после смерти отца». Если следовать его определению, я стал мужчиной 10 июня 2006 года. Это была суббота, Шаббат. Я провел тот день в больнице, скорчившись в форме буквы W на двух стульях в палате моего отца. Весьма необычный способ соблюдения Шаббата.

Шаббат стал для меня единственным источником мира в душе, с тех пор как шесть месяцев назад, находясь на Южном полюсе, я узнал об ужасном диагнозе своего отца. Шаббат давал мне возможность отвлекаться и испытывать духовные и физические радости. Как говорил раввин Абрам Иешуа Хешель: «Значение Шаббата в том и состоит, чтобы отмечать время, а не пространство… [в этот день] мы стремимся приобщиться к святости времени… ощутить саму вечность, переключить внимание с результатов Творения на само таинство Творения, покинуть сотворенный мир и перейти в процесс его сотворения».

Если и существует какое-либо предписание Шаббата, идеально подходящее для космологов, так это оно. Очевидно, что запрет на использование технологий никому не придется по вкусу. Точно так же для многих психологически неприемлемо соблюдение четвертой заповеди, в том числе для большинства моих боговдохновенных светских коллег.

Но для меня тот Шаббат начался предыдущей ночью. Мы с моим братом Кевином дежурили в больнице Седарс-Синай, где наш отец умирал от рака. Он только что перенес последнюю из череды неудачных операций, и, чтобы облегчить агонию, врачи ввели его в искусственную кому. Он был без сознания, но, как бы ненаучно это ни звучало, мне казалось, что он чувствовал мое присутствие.

Сидя у кровати отца, я размышлял над тем, что некоторые люди соблюдают Шаббат с его предписанием воздерживаться от работы формально — ленятся или прибегают к алкоголю, — а не духовно. Подчас люди вообще стараются идти по жизни легко, не привязываясь ни к традициям, ни к людям, ни к чему-либо еще, поскольку привязанность всегда вызывает неизбежную боль.