Читать «Путин и СССР» онлайн - страница 52

«Да вы поэт!» — иронически восклицает, выслушав это, Вера Николаевна.

Но он не поэт. Он убийца. Совсем скоро для нее это станет фактом. Погибнут дочь и тот, кого она любила. Принимавший у себя дома «окультуренного бизнесмена» экс-дипломат и переводчик китайских поэтов Гаврюшин, безусловно, прав был в своем выводе о нечистоплотности его бизнеса. Мягко говоря, разумеется. И о том, если шире, что богатство в нынешней России — как дизентерия: «Болезнь грязных рук». Только еще недопонял тогда или не договорил, что болезнь эта смертельно опасна для окружающих. И даже, может статься, для всей страны.

Недаром же так безутешно горько заплачет в финале мудрый Китаец (артист Олег Цветанович) — дух дома китаиста Гаврюшина, счастливое озарение автора пьесы. Заплачет после убийственного взрыва за окнами, устроенного одним из богачей ради этого самого богатства. Ради его препохабия капитала, как известно, ни перед чем они не остановятся…

Спасибо Юрию Полякову и театру Татьяны Дорониной за впечатляющее напоминание об этом. Очень важное и нужное, по-моему, для сегодняшнего нашего общества.

«Концерт по случаю конца света»

Наверное, только большие чувства рождают большое искусство. Если художник переполнен ими и хочет поделиться с другими людьми. Именно в состоянии такой напряженной эмоциональной переполненности, по моему восприятию, уже давно живет Николай Николаевич Губенко.

Да, с тех пор как Родину, самое дорогое и святое для него, начали огульно шельмовать, унижать, оскорблять, нарастали в нем боль и страдание от происходящей несправедливости. А одновременно — резкое неприятие всех причастных к разрушению великой Советской страны, уничтожению ее идеалов и героической памяти. Нарастало и стремление художественными средствами осмыслить суть постигшей нас трагедии.

Так шел он к этому мощному театральному творению, названному «Концерт по случаю конца света» и ставшему (без преувеличения!) выдающимся событием не только отечественной культуры, но и современной общественно-политической жизни.

Что в первую очередь поражает? Масштаб замаха и невероятная тяжесть груза, который Губенко взвалил на себя и на весь коллектив руководимого им театра. В подзаголовке сценария, авторство которого принадлежит тоже ему, постановщику, значится: «1612-1812-2012». Однако и этими годами, между которыми дистанция огромного размера, панорама спектакля, представьте себе, не ограничивается! Три даты лишь как реперные точки, а исторический охват того, что мы видим и слышим, гораздо шире.

Гудит, колышется океан российской истории, донося до наших дней волны из далекого прошлого, которые подчас удивительным образом отдаются в событиях, по времени совсем близких к нам. От царя Бориса в веке семнадцатом до другого Бориса — на исходе двадцатого столетия. От расстрела рабочих перед Зимним дворцом в Петербурге до танкового расстрела Дома Советов в Москве…

Не последовательное изложение того, что было, а сложная ассоциативная связь выстраивает спектакль, выливающийся в симфонию потрясающей силы, где органически сплавлены поэзия и музыка, кино и песни, мысли философов и признания политиков, телевидение и Интернет. И все это надо было найти, отобрать, смонтировать!