Читать «Русский феномен» онлайн - страница 28

2. Жизнь на европейском северо-востоке была сложным испытанием — там скрывались от потоков великих грабителей мира, но естественной устремленности в эти края не существовало. Ввиду суровости климата, не стимулировался приток чужеземного населения. Россия — северная страна. Там, где в Скандинавии и Канаде сосредоточены 90 % населения, средняя температура самого холодного зимнего месяца — плюс 4 ^ºС, а на южном Ставрополье — минус 10 ^ºС.

Климат требовал серьезной подготовки к суровой зиме, земледелие было ограничено очень сокращенным периодом вегетации, обязательна была капитальная одежда, южного безделья Север не терпел. До тех пор пока капитан Ченселлор не открыл дорогу из Западной Европы в Белое море, даже чисто физическое проникновение предполагало исключительно тысячекилометровый долгий путь по Каме, Северной Двине и небольшим северным рекам — дорогу, которую мог преодолеть не каждый.

3. Восточные славяне получили благодать и духовное наследие уходящей с исторической сцены Византии. Шаг за шагом с VIII века и по 989 год, год своего Крещения в христианскую веру, Киевская Русь все более признавала превосходство, привлекательность Византии и стремилась к ней как к наследнице античности. Именно в то время когда Византия теряет всякое влияние на формирующий свою идентичность Запад, она оказывает влияние на южных славян, а затем на Русь. По известному выражению, Русь получила от Византии пять даров: религию, законы, видение мира, искусство и письменность. А. С. Пушкин полагал, что «греческое вероисповедание, отдельное от всех прочих, дает нам особенный национальный характер». Ввиду особенности той ветви христианства, которая оказалась главенствующей религией в России, исключен был приток христиан из северных земель Западной Европы. Католические миссионеры и епископы на протяжении многих веков стремились подвести Русскую православную церковь под римский престол (особенно это было нужно Вене, Венеции, южногерманским государствам и отчасти Польше для успешного противостояния Оттоманской империи). Русь поддерживала особые отношения с Византией (до ее падения в 1453 году), с православными общинами Балкан — греками, сербами, болгарами, румынами — для противостояния натиску католического германо-польского мира.

4. По большому историческому счету Россия стояла между двумя грандиозными цивилизациями — китайской и западноевропейской. Россия никогда в полной (и подлинно) мере не являлась частью Запада, каким он вышел вперед в мировом развитии в XVI веке. (Более того, Россия явилась единственной незападной страной, не ставшей колонией Запада.) Но объединяющими были параметры индоевропейской расы, христианства, общего наследия античности. Китай был дальше, но он был, существовал в связях России с внешним миром и по-своему привлекал. Собственно, речь идет в меньшей степени о собственно Китае, а больше об Азии в целом. Именно гибрид из поствизантийской системы и азиатской формы правления (тайна, жесткие внутренние выяснения; персональная лояльность и ответственность; группирование не вокруг идеи-программы, а вокруг лидера) явил собой российскую систему управления — от Святого Владимира до президента Путина. Европа же дала России ее интеллигенцию, культуру, науку, искусство. Россия прошла свой тысячелетний путь между этими двумя полюсами. Но при этом важно помнить, что Россия сознательно сняла с себя миссию «крестового похода», она по возможности христианизировала ареал своей опеки, но никогда не делала это своей «мировой» или азиатской миссией. Если бы русские витязи пошли к Тихому океану как крестоносцы, они утонули бы в море мусульманского, буддийского, конфуцианского населения и погибли бы раньше времени — как средневековые крестоносцы в Палестине. Но они отдали определенную дань обычаям и верованиям своих подданных и соседей, благодаря чему и просуществовали тысячу лет.