Читать «Дорогу неудачнику!» онлайн - страница 37

Для высшего общества сам факт того, что рядом с первым человеком государства ургх – удар, причём удар по папиной репутации. Но вырывать слишком разговорчивые языки – его любимое занятие, так что все самые смелые ограничиваются осуждающими взглядами. Однако брак между представителем высшей аристократии и ургхом официально запрещён законом: практически во всех странах в понимании аристократов и буржуазии брак с ургхом – это всё равно что жениться на собаке. Так что моя мама остаётся просто фавориткой, и это меня злило настолько, что где-то в подростковом возрасте я прилично накричал на отца (после того, как один из представителей гранхолдской делегации, разговаривая на приёме с одной из дам, нелестно высказался о моей матери и их отношениях с отцом).

Отец спокойно выслушал мою истерику, не проронив ни слова, не отрывая глаз от бумаг, а затем, когда я было подумал, что мне всё сойдёт с рук, выпорол, как маленького, и заключил в темницу на три дня. Правда, гранхолдцу, оскорбившему маму, тоже досталось: с ним хорошенько «побеседовали» и применили ментальную атаку (высшая степень ментального мастерства) – человек испытывает адскую боль, но доказать потом ничего не может, ибо нет ни магических, ни физических следов.

У меня никогда не было особого желания противоречить отцу, но после того случая оно и вовсе навсегда отпало. Правда, отношения наши теплее не стали. Мягко говоря.

Помимо меня у отца шестеро детей, все от первого брака: четверо сыновей и две дочери. Все сильные, чистокровные. Я для них некий довесок, какая-то грязная часть жизни отца, о которой они не желают знать. Разве что кроме Аники, старшей из двух сестёр: она относится ко мне довольно хорошо и практически не отделяет от остальных своих братьев.

В выборе окружения отец непредвзят: ему неважно происхождение, титул и даже магические способности (если того не требует специфика должности), важен лишь ум, внутренняя сила и умение нестандартно мыслить. Но всё-таки он вырос в сплошь консервативной среде, пропитанной аристократическими замашками и предрассудками насквозь, и даже его не могли полностью обойти все эти стереотипы, так что я был и остаюсь для него кем-то второго сорта в сравнении с остальными его детьми. Нет, он любит меня, всё-таки я единственный ребёнок от любимой женщины (брак его был договорный, по расчёту), но как-то… своеобразно. Власть и политические игры он любит куда больше нас, мы же для него некий островок покоя.

И мать, и отец всегда старались держать меня подальше от дел политики. Но с детства у меня выработался какой-то комплекс, неуёмная жажда доказать, что я ничем не хуже своих братьев и сестёр. С малолетства пыхтел над учебниками до потери пульса, изводил себя такими тренировками, какие моим снобам братцам и не снились. В общем, то пренебрежение отца и общества давало мне мощный стимул для самовоспитания, для достижения различных целей. Я закончил магическое образование боевика-стихийника и обычное юридическое, по собственной инициативе прошёл три года армии наравне с простыми солдатами. Тщательно следил за политическими делами, долго и всячески пытался влиять на них, но отец был категорически против. Ургх знает почему. Поэтому я переключился на военную карьеру, и тут отец предпочёл просто не вмешиваться.