Читать «Крестоносцы социализма» онлайн - страница 127

Очевидцы вспоминали, что в тот момент в зале царило величайшее смятение. Председатель суда сбежал, забыв объявить о закрытии заседания. Все сенаторы последовали за ним. Подсудимые выкрикивали проклятия, публика металась по залу, несколько женщин упали в обморок. Наконец, многочисленная свора жандармов с саблями наголо выпроводила и подсудимых и публику из зала. Прокурор Желеховский, который в замешательстве сновал между покинутыми судейскими креслами с лицом, как говорят французы, «puce evanonie» («цвета блохи, упавшей в обморок») мог только сказать: «Это настоящая революция!».

Речь Мышкина, сразу обошедшая мировую прессу, сильно ударила по авторитету суда и всего царского режима. Сергей Кравчинский передавал очень характерный отзыв о ней из уст царского генерала: «Сотни нигилистов за целый год не могли сделать нам столько вреда, сколько нанес этот человек за один-единственный день».

Последующие дни на процессе «193-х» тоже не принесли лавров царизму. 23 января 1878 г. процесс закончился так же бесславно для властей, как и начался. Нацеленный на посрамление «крамолы», он дал прямо противоположные результаты. «Едва ли наше правительство когда-нибудь и чем-нибудь оскандалилось так, как настоящим процессом», – читаем в перлюстрированном письме из Москвы в Архангельск от 10 января 1878 г.

Дабы хоть как-то сгладить невыгодное впечатление от суда, Особое присутствие смягчило приговор по сравнению с тем, на что рассчитывали правящие «верхи», и дерзнуло оправдать 90 обвиняемых, отсидевших, кстати, по 3 – 4 года в предварительном заключении (теперь им было объявлено, что они невиновны). Александр II, однако, вновь – уже во второй раз после суда над С.Г. Нечаевым в 1873 г. – использовал прерогативу монарха не для смягчения, а для отягчения судебной кары. Своей властью он отправил в административную ссылку 80 человек из 90 оправданных судом. «Это, – вспоминал В.Г. Короленко, – произвело самое отрицательное впечатление даже на нейтральное общество и, может быть, решило участь Александра II».

39 обвиняемых суд приговорил к ссылке, 32 – к тюрьме, а 28 (в том числе 11 «чайковцев») – к каторге на срок от 3,5 до 10 лет. «Таким образом, – отметил С.М. Кравчинский, имея в виду не только этот, но и другие процессы народников-пропагандистов (долгушинцев, Н.А. Шевелева, Е.С. Семяновского, „50-ти“), – то самое, что делается совершенно свободно в любом западноевропейском государстве, у нас наказывается наравне с убийством». Самый большой каторжный срок (10 лет) получили пятеро: Мышкин, Войноральский, Рогачев, Ковалик и Муравский. Ипполит Мышкин 19 апреля 1882 г. бежал с Нерчинских рудников, добрался до Владивостока, но там был схвачен и доставлен в Шлиссельбургскую крепость, где заточен навечно в одиночный склеп. Он и в Шлиссельбурге не опустил рук, боролся, протестовал, запустил арестантскую тарелку в физиономию смотрителю-изуверу М.Е. Соколову и за это 26 января 1885 г. был расстрелян.