Читать «Крестоносцы социализма» онлайн - страница 106

Киевская группа «чайковцев» насчитывала 12 – 14 человек. Среди них наиболее авторитетны были Павел Борисович Аксельрод (позднее выдающийся деятель «Земли и воли», «Черного передела», группы «Освобождение труда» и РСДРП), еще один известный землеволец, чернопеределец, народоволец Яков Васильевич Стефанович и один из лидеров «Народной воли», ее «орлов и героев» Николай Николаевич Колодкевич.

Самой многочисленной из периферийных групп «чайковцев» была московская группа (22 – 23 человека), которая, однако, уступала одесской в организованности и активности. Среди москвичей тоже выделялись будущие «орлы и герои» «Народной воли» – Николай Александрович Морозов, Лев Александрович Тихомиров, Михаил Федорович Фроленко.

Все группы «чайковцев», включая петербургскую, были равноправны и подотчетны друг другу. Прием в ту или иную группу новых членов был делом всего общества и оформлялся лишь с согласия всех групп. Организационное единство пяти групп закреплялось общностью их кассы, в которой к лету 1874 г. числилось, если верить Н.А. Морозову, до 500 тыс. рублей (главным образом из взносов целого ряда очень состоятельных «чайковцев»).

Структура общества не ограничивалась совокупностью пяти групп. В разных концах Европейской России (Орел, Казань, Тула, Вятка, Самара, Саратов, Ростов, Пермь, Харьков, Минск, Вильно и др.) «чайковцы» имели своих агентов. Иные из них считались членами общества. Так, в Орле членом-агентом общества был Александр Капитонович Маликов – незадачливый «апостол» религии «богочеловечества», а в Харькове – Дмитрий Андреевич Лизогуб, земельный магнат, один из самобытнейших героев народничества, речь о котором еще впереди.

Все члены, сотрудники и агенты общества содействовали возникновению множества нелегальных кружков, а нередко и создавали их. Так было, например, с кружками воспитанников Морского училища и студентов-сибиряков в Петербурге, Н.К. Буха в Самаре, Г.Г. Божко-Божинского в Чернигове и др. К началу 1874 г., по авторитетному свидетельству Кропоткина, который ведал тогда связями «чайковцев», они успели создать «сеть кружков и колоний в 40 губерниях» и поддерживали с ней «правильную переписку».

Итак, организация т.н. «чайковцев» представляла собой отнюдь не кружок, а широко разветвленное общество – федеративное объединение ряда кружков. Называть это общество уместнее всего так, как называл его в воспоминаниях один из выдающихся членов общества Н.А. Морозов (собиравшийся писать историю «чайковцев»), т.е. Большим обществом пропаганды. Такое название соответствует характеру деятельности «чайковцев», которая на всех этапах развития общества сводилась главным образом к пропаганде. К тому же оно менее условно, чем всякое другое, ибо пущено в обиход из первых рук – не исследователем, а участником организации, к которой оно относится. С 1963 г. название «Большое общество пропаганды» живет в десятках изданий, включая труды авторитетнейших специалистов. Даже за границей отмечают его как «привившееся» в нашей литературе.