Читать «Дом проклятых душ» онлайн - страница 132

Маша послушалась.

О да, Горностай сказал правду: чай оказался необыкновенным! А вот насчет силы Марусенька ошиблась. Наоборот, с каждым глотком в тело вливалась странная истома, странная слабость, и все же Маша не могла оторваться от напитка, пока не сделала последний глоток.

В глазах потемнело, кружка выпала из рук, начали подкашиваться ноги… она покачнулась, но Горностай поддержал ее.

Наклонился, неотрывно глядя в глаза, и со вздохом поцеловал.

Маше казалось, она лишилась чувств, но при этом все чувства ее внезапно обострились необыкновенно. Руки Горностая донимали ее тело жадными прикосновениями, губы жадно впивались в ее губы, и она жарко отвечала ему. Это было впервые – и в то же время так естественно, как будто она делала это всегда – всегда только с ним!

Вдруг с мучительным вздохом Горностай оторвался от ее губ, отстранился и прислонил Машу к стене – ноги ее по-прежнему не держали.

Он вынул из карманов телогрейки телефон и наган, положил их на край стола, а телогрейку сбросил на пол.

«Зачем?» – подумала Маша сосредоточенно, будто о чем-то важном, но потом случилось нечто, от чего она обо всем забыла и дыхание занялось.

Горностай расстегнул галифе. Те свалились с бедер на пол, и он небрежно стряхнул их с ног, мрачно, требовательно глядя на Машу.

Медленно, невыносимо медленно опускала она взгляд с его словно бы заострившегося лица на шею, потом на грудь и наконец уставилась на бедра. Конечно, Маша видела нагих мужчин в кино, видела, что происходит между мужчиной и женщиной (или хотя бы умелую имитацию этого), однако кино – это кино! Ни разу в жизни обнаженный мужчина не представал перед ней. Она и от статуи Давида с его весьма скромным оснащением отводила смущенно глаза (типичный признак или юной, или старой девы!), а сейчас смотрела, смотрела, не в силах отвести глаза, испытывая иссушающее, изнурительное желание коснуться того, что видела: коснуться руками, губами, всем существом своим.

Горностай тяжело дышал, грудь его резко вздымалась, все тело вздрагивало.

Все тело…

Он продолжал неотрывно смотреть на Машу: молча, мрачно, требовательно, – и под этим взглядом она стащила курточку, бросила ее куда-то, потом стянула футболку, лифчик… Все это тоже полетело в сторону.

Горностай нервно сглотнул, но не двинулся с места.

Маша спохватилась, что забыла про джинсы. Ах да, еще и кроссовки… Она наклонилась, отстегнула липучки, которые были вместо шнурков, стащила нога об ногу носки, потом стянула джинсы.

Остались трусики.

Избавилась и от них.

Маша не чувствовала ни малейшего стеснения перед Горностаем, который не сводил с нее глаз, только руки начинали особенно сильно дрожать, когда она смотрела на его бедра, и в голове словно бы сдвигалось что-то, поэтому она спешила раздеться поскорее и старалась пореже смотреть на Горностая. А его взгляд был таким напряженным, что она чувствовала его, как прикосновение.

Этим взглядом он трогал ее везде, все тело ощупывал, и мурашки бежали по коже, в горле сохло.