Читать «Великое» онлайн - страница 47

Официант подошел, взвешивая хабитус и кредитоспособность богатого, но как бы немного нездорового фарцовщика:

— А будем заказывать?..

И, заглядывая в бездну, откуда поднималось что-то манящее, заявил:

— Напитки с двух.

— Сейчас три.

— А напитки с двух.

— Но — сейчас три.

— Но напитки — с двух.

Клиент ощутил себя Лаокооном. Весь — мрамор. Змеи мешали.

— С двух, с двух, — сказал он покладисто. — Что порекомендуете?

— Что есть.

— Что есть?

— Что — есть?

— Есть «есть»?

— Если «есть-есть» — есть люля-гарнир-гарнитур-папоротник-яд.

— Яд?

— Яд!

— Есть? (Лукреция Борджия! Папа!!! Я так и знал…)

— Яд?

— Яд.

— Есть?

— А как же?!

— Какой папоротник?

— Яд. «Я. Д.» Японский деликатесный, — снизошел к бестолочи Сальери. — Папоротник трофейный, извиняюсь — импортный. Полезен. Для палочек и колбочек…

Клиент задумался. Он уже привыкал к фундаментальным изменениям в языке. Необратимым.

— Это какой ресторан? «Кавказский»?..

— А как же!.. Мэри! — подозвал официант.

Подплыла Мэри.

Генделев восхитился:

Кто-нибудь ласкал армянку, перенесшую ветрянку, —

заговорил в нем недюжинный поэт.

Мэри отплыла.

Поэт спешился.

— А почему папоротник японский?.. Я не хочу, — вернулся он к прозе.

— Положено, — заскучал официант.

— А если без гарнитур-яд? — капризничал клиент. — Я не люблю…

— Положено. В тарелке. Допустимо не есть.

— Пусть папоротник… листья травы… И 200!

— Не 200, а 100! И паспорт.

— Слиха?

— Паспорт. Крепкие спиртные напитки отпускаются гражданам старше двадцати одного года.

— Я старше. — Генделев приосанился. — И не гражданин…

— Дело ваше.

Генделев предъявил, ну и день сегодня!

Официант отдал честь и улетел с интересным сообщением, судя по игре лопаток.

А М. Генделев отправился в… Мыть, знаете, руки.

Стояла небольшая… ну, да… Небольшая, правда, — посетителей на десять. А вот без очереди — Генделев, еще раз, сегодня — лезть побоялся. Тем паче с единой, так сказать, целью. Он попробовал занять очередь. Не поощрялось. «Стой, как все люди стоят, не хитрожопь!» — резковато посоветовал крайний, сам стоя правой штиблеткой на носке левой.

Как говорится в таких случаях, несолоно хлебавши, интурист вернулся к накрытому. Аппетит не возбуждался.

За столиком напротив, тоже с невеселыми лицами, пировали. Что они такие надутые? Тоже надобность?

А компания меж тем была, если приглядеться, забавная. Ба! Такие в куфиях. Приятной и знакомой расцветочки. И в не менее знакомом хаки. Старательно небритые. Крупные восточные мужчины. Вот какое лицо! Какой лепки голова! Голова крупного восточного мужчины! Откинута… как бы лежит… Щеки тяжелые, нижняя губа свободно приоткрывает зубы… Выражение лица спокойное, как бы ленивое… Взгляд рассредоточенный, не требующий встречного…

Заглядевшись на голову за столиком, Генделев оцепенел. Но тут, не весьма кстати, подошел официант, выдвинувший левое плечо вперед, решительный, на все готовый. С подносом: