Читать «Великое» онлайн - страница 105

По приезде в мансарду я, понятное дело, хотел этот бюст, эту уникальную раскопку — подарить в дар от меня нашему еврейскому народу, в лице его государства Израиль, в лице его Музея Израиля, а на вырученные деньги пожить как человек бе хуль, пожертвовать на СПИД и отдать часть долгов. Может быть, подключить телефон. Хорошие были у меня планы.

Александр Македонский (вы не представляете себе мою радость — что это был именно он, а не Одиссей или Артемида, которых я хуже знаю в лицо) оказался в отличном состоянии, почти что не отбит. Великий ваятель древности изготовил его из неизвестного металла, с легкостью пережившего непростые в судьбе греческой земли тысячелетия: все ее копали. Изумительный бюст, правда, без рук и фрагментов ног, но весь в патине. Может быть, это даже был не бюст, а композиция «Юный Александр, усмиряющий коня, чтобы тот отвез его к гетерам», но лошадь, девки и наблюдающий эту сцену с доброй, всепонимающей и немного лукавой улыбкой учитель Великого Александра, Великий Аристотель, вовремя откололись в свое время и лежат неоткопанные продавцом в древней земле Эллады, хранящей много тайн.

Грек не хотел мне продавать Македонского, боялся, что я вывезу нац. достояние незаконно из его многострадальной страны, увезу в Неметчину или Американщину.

Когда, в процессе торга, он догадался по акценту, что не в Американщину, а по сумме, которую я ему предлагал в ответ, и по загару понял, что и не в Неметчину, — честный грек обиделся, горько улыбнулся и сбавил требуемую за сокровище культуры сумму в двести восемьдесят два раза, и пообещал подкупом ликвидировать трудности с таможней: у него там работает брат, который как близнец, и его, брата, легко будет мне опознать, если встречу, по усам. И еще скидка десять процентов от доли таможенного брата.

Потом продавец, это когда я уже в третий раз ушел, потом почтенный антиквар вызвался — если уж я такой капризный и жадюга — доложить к бюсту Александра подлинного Лаокоона в пластическом выполнении, но я прикинул, что с контрабандой не вмещусь в самолет, не говоря о мансарде. Лаокоона, вправду говоря, было не описать. А если и описать, то никакому «Оцаа ле поаль» не вывезти с моих 127 ступенек вниз. В общем, надо было брать, локти кусаю. Лаокоон бы очень украсил мой быт, особенно змеи.

Нет, век воли не видать, — надо было брать!

Я не взял. Но Александр стал мой! Весь. Я положил его в карман и пошел полюбоваться на акваторию Аргосского залива.

Приобретение приятно покалывало при ходьбе, я насвистывал и думал, что когда перед тобой лучезарный залив, а в кармане бренчит бюст великого царя, создавшего прецедентную Империю Добра вплоть до Ганга (и для этого взявшего, не заметив, Иерусалим, не говоря уже о твердыне банка «Хапоалим»), бюст Искандера Двурого в кармане когда, то и зачем человеку, в сущности, деньги? Что деньги — тщета. Только великое нетленно.

Ведь, в конце концов, бюст мог сгореть, как Александрийская библиотека, утонуть, как пароход «Александрос Великос» (см. М. Генделев, «Новая Одиссея» 5-бис), или так и гнить в почве, в ус не дуя.