Читать «Дом на хвосте паровоза. Путеводитель по Европе в сказках Андерсена» онлайн - страница 78

Николай Горбунов

Оглядев остров, сразу подозреваешь, что он «с секретом» и здесь есть еще что-то примечательное, помимо центральной беседки в окружении увитых хмелем деревянных решеток и пестрых клумб с тюльпанами. Раскрывается секрет, когда выходишь на деревянный мостик, ведущий с острова к собору Святого Кнуда: прямо по курсу — памятник Андерсену, а справа по борту, посреди реки, — сложенный из металлического листа «бумажный» кораблик.Илл. 4 Официально это место называют Садом Андерсена, а в просторечии — Садом сказок (Eventyrhaven). Принимаешь это безоговорочно: вот собор с королевской усыпальницей, вот омут с водяным, а вон там стояла церковная колокольня — где же еще быть Саду сказок, как не в реальных декорациях одной из них?

Илл. 4

Река Оденсе. Колокольный омут

Самое глубокое место — против Девичьего монастыря; зовется оно колокольным омутом, и в бездне этой живет водяной. Весь день, пока солнечные лучи проникают в воду он спит, а ночью, при свете месяца и звезд, всплывает на поверхность. Он очень стар. Еще бабушка моя слышала от своей бабушки, что он живет один-одинешенек и нет у него другого собеседника, кроме огромного старого церковного колокола. Когда-то колокол этот висел на колокольне церкви Святого Албана; теперь ни от колокольни, ни от церкви не осталось и следа.

Оказавшись на северном берегу и повернув направо в сторону Колокольного омута, замечаешь по левую руку на газоне еще одну скульптуру. Близко не подойти, надпись на постаменте выцветшая, но если имеешь навык чтения невербальных сигналов, при одном взгляде на нее невольно пробирает холодок. Пластика, мимика — все как будто ошпаривает тревогой. Вчитываешься — «Эхо» (то есть нимфа из мифа о Нарциссе — печальная история), работа Аскеля Хансена, 1888 год. И тут начинается совсем другой Оденсе.

Другой Оденсе и тот самый Андерсен

Сразу за мостом Святого Албана есть старый, мощеный булыжником спуск к воде. Глядя на него, вспоминаешь сказку «Пропащая»: как раз на одном из таких спусков главная героиня, полунищая прачка, полоскала белье, а сынишка таскал ей бутылку с водкой, чтобы не так дубели руки. Не на этом ли? И не сама ли мать Андерсена?

В странном предчувствии сворачиваешь прочь от реки, проходишь два квартала на северо-запад — и утыкаешься в спину Стойкому оловянному солдатику.Илл. 5 Для нас, с детства приученных к формату мультяшного Дениса Давыдова, впечатление — как пыльным мешком по голове. Выправка — аршин проглотил, черты лица рубленые, грудь в медалях, ружье настоящее, с примкнутым штыком. Стоит на маленькой дощатой тележке с колесиками, будто сколоченной наспех, — мол, олова у нас, конечно, мало, но своих все равно не бросаем.

Еще один квартал на северо-восток — и выходишь на площадь Доминиканцев (Sortebrødre Torv), к «правильной» РусалочкеИлл. 6 у отеля Radisson Blu. Там можно пропасть еще минут на двадцать — если вы читали предисловие, то знаете, почему. Огорошенный, заходишь в бар на углу улицы Клауса Берга (Claus Bergs Gade) за рюмкой горького, как желчь, Gammel Dansk (где я видел эту рюмку? Неужели у Бидструпа?) и понимаешь: без этого привкуса здесь никуда. Оденсе буквально прострочен андерсеновскими сюжетами и в отрыве от них не существует — едва начнет отпускать, тут же снова наталкиваешься на каких-нибудь Пастушку и Трубочиста. И даже когда уедешь, избавиться от этого уже не получится — как будто то ли инициацию, то ли вакцинацию прошел. Сколько ни промывайся потом мультиками, твой Андерсен никогда не станет прежним.