Читать «Дом на хвосте паровоза. Путеводитель по Европе в сказках Андерсена» онлайн - страница 64

Неудивительно, что андерсеновский герой идет по стопам своего создателя, точно так же взбираясь на самый верх собора, откуда любуется пейзажами и обретает наконец долгожданное умиротворение.

Что отличает архитектурный шедевр, так это способность выигрышно смотреться с любого расстояния. По этой части среди европейских соборов уверенно лидирует Антверпенский: его экстерьер выверен настолько тщательно, что он одинаково хорошо смотрится и издалека, и вблизи. Миланский Дуомо издали, наверное, был бы похож на заиндевелый ангар, но, к счастью, окружающая застройка и размер прилегающей площади не позволяют посмотреть на него более чем с пары сотен метров. Ну и слава богу — это не то большое, что видится на расстоянии, тут надо влезать в самые чудеса. Чем и предлагаю заняться.

Когда узнаешь, что на работу над Миланским собором ушло пятьсот с лишним лет, даже не особо удивляешься: одних только статуй, которые улыбались Кнуду из-за каждого угла, здесь насчитывается почти три с половиной тысячи. Подъем на крышу напоминает «кривой стартер», так что пока его преодолеешь, волей-неволей рассмотришь каждую деталь. Тесный колодец каменной винтовой лестницы выходит на крышу бокового нефа в полусотне метров от главного фасада, в сторону которого тянется под аркбутанами (еще одно новое слово) длинная галерея. Там как раз самая красота: пока идешь, ощущаешь себя персонажем какой-то сумасшедшей трехмерной картины в духе Гигера.^{Илл. 10} Уайльд, кстати, справедливо сетовал, что многие детали убранства собора невозможно толком разглядеть, однако на тщательности их проработки это никак не сказывается: элементы декора, задвинутые в такие темные углы, что их и в упор-то не сразу различишь, по своей ювелирности ничуть не уступают тем, что на виду. В своих критических суждениях Уайльд, похоже, не учитывал, что храмы возводятся не только ради эстетического ублажения скучающих снобов, — Гауди, например, на подобные претензии отвечал, что его работу будут рассматривать ангелы. Вайль называет этот феномен «художественным бескорыстием», хотя мне кажется, тут не только в художественности дело: когда заказчик есть Любовь, халтурить попросту рука не подымается (московский храм Христа Спасителя не в счет). Возможно, здесь и кроются корни любой профессиональной этики — во славу Господа ведь не только храмы возводят.

Илл. 10

Подъем на крышу собора Санта-Мария Нашенте

Из каждого уголка, выступа, из-под каждой арки улыбались ему белые мраморные статуи.

У самого фасада галерея упирается в еще одну лестницу, которая ведет уже на крышу центрального нефа, то есть на самый верх собора. Массивность скатов, сложенных из толстенных мраморных плит (как это все стоит вообще?), визуально компенсируется ажурностью частокола мраморных же игл по краям. Кругом тишь, благодать, никто не гонит — сиди себе хоть весь день с небом наедине, читай Данте.^{Илл. 11} Вспоминаешь, где ты, только когда собираешься спускаться вниз: табличек «Выход» над лестницей две, и стрелки на них указывают в противоположные стороны.